Стреляй, я уже мертв
Шрифт:
Исаак помог вдове Карловой вытащить из комнаты старую мебель. Женщина занялась уборкой, и не прошло и двух часов, как комната была готова.
Она была действительно маленькой, как и предупреждала вдова. Почти всё пространство занимала кровать, дополняли меблировку шкаф, стол и стул. Исаак заплатил условленную цену, за два месяца вперед.
— Она слишком маленькая, — сказала вдова, желая услышать возражения Исаака, потому что знала, что эти неожиданные деньги превышали истинную цену такой комнаты.
— Уверяю вас, мы прекрасно
Вдова показала ему комнату еще меньшего размера, служившую общей ванной.
— Мой муж был фанатичным приверженцем гигиены, профессор Гольданский объяснил ему, что многие заболевания происходят от грязи, и потому он устроил у нас в доме место, где можно искупаться. Полагаю, что вы захотите привести себя в порядок после столь долгого путешествия. Но, конечно, не расходуйте воду попусту.
Исаак тихо вздохнул, когда Самуэль наконец-то устроился в постели под одеялом. Мальчик устал и беспрерывно кашлял.
Вдова Карлова проявила сострадание и принесла Самуэлю чашку молока с куском пирога, а Исаака пригласила на чашку чая.
Он рухнул на кровать рядом с сыном, и оба крепко уснули. Уже наступил день, когда их разбудил стук в дверь.
— Господин Цукер... Вы не спите?
— Да-да, сейчас иду.
— Жду вас в гостиной...
— Исаак тут же поднялся, обеспокоенный тем, как выглядит его помятая одежда, после того, как он заснул прямо в ней. В гостиной его ждала Раиса Карлова и женщина постарше.
— Это моя сестра Алина, я уже ей сказала, что вы по рекомендации профессора Гольданского.
— Сударыня, — Исаак поклонился и протянул Алине руку.
Сестры были похожи. Раиса — моложе, около пятидесяти, а Алине, вероятно, уже за шестьдесят. Но у обеих были одинаковые зеленые глаза, квадратное лицо, обе крепкие и очень высокие.
Раиса вручила ему конверт.
— Это только что принес лакей профессора Гольданского.
— Благодарю.
Исаак не знал, как ему поступить перед вопросительными взглядами женщин.
— Я поговорила с сестрой, — сказала Раиса, словно Алины здесь не было, — и нам интересно, как вы собираетесь присматривать за сыном. В конце концов, если желаете, мы можем за небольшую плату кормить вас с сыном здесь. Для нас это будет дополнительная работа, но...
— О! Благодарю вас, лучше и быть не могло!
— Ведь ваша жена умерла, да? — спросила Алина, а Раиса дернула ее за юбку.
— Я уже говорила тебе, что мне это написал профессор Гольданский в рекомендательном письме, — прервала ее Раиса.
Исаак не имел ни малейшего желания удовлетворять любопытства двух женщин, но знал, что другого выбора у него нет.
— Моя семья погибла при пожаре. Жена, дети и мать... Мы с Самуэлем были в отъезде... Мы не можем жить в том же месте... Поэтому и приехали в Санкт-Петербург, с намерением начать новую жизнь, а вы с такой щедростью нас приняли.
— Какая трагедия! Как
— Бедный мальчик! — посетовала Раиса. — Потерять мать — это самое худшее, что может случиться с ребенком.
— Так и есть. А кроме того, у Самуэля слабое здоровье, и хотя я стараюсь окружить его заботой, он очень скучает по матери.
— Так вас устраивает наше предложение?
— Да, конечно, да, скажите, во сколько обойдется наше питание...
Они пришли к устраивающему обе стороны соглашению, хотя деньги Исаака таяли гораздо быстрее, чем он предполагал. Но им в любом случае нужно было где-то питаться, и уж лучше в этом доме.
Он ответил на вопросы любопытных женщин, и как только смог, попросил разрешения уйти, поскольку горел нетерпением прочесть письмо профессора Гольданского.
Самуэль уже проснулся и улыбался.
— Как же я крепко спал! Теперь мне намного лучше.
Исаак приложил руку к его лбу. Похоже, температура понизилась.
— Тебе нужно умыться, — сказал он. — Сегодня вечером мы будем ужинать с госпожой Карловой и ее сестрой. Они обещали приготовить какой-то совершенно необыкновенный суп, от которого ты сразу поправишься.
Затем Исаак распечатал конверт и прочитал письмо:
«Я поговорил с женой. Она готова вам помочь. Приходите к нам на чай в ближайший четверг, и приносите эти ваши манто и шубы, о которых вы говорили; возможно, кто-нибудь из подруг моей жены ими заинтересуется».
Был вторник, до назначенного времени оставалось два дня, и нужно было вытащить шубы из баула, проветрить и привести в порядок после такого длинного путешествия. Всё его будущее заключалось в этих шубах, если удастся заинтересовать ими петербургских дам.
Оставшиеся до встречи в доме Гольданского дни показались Исааку бесконечными, но Раиса Карлова настояла на том, чтобы показать ему город, несмотря на то, что Самуэль еще не совсем поправился.
— Чистый воздух ему не повредит, только одеться нужно потеплее, — напирала вдова Карлова, вытаскивая их на одну из нескончаемых прогулок.
Зимний дворец привел отца с сыном в восторг. Их также поразила красота некоторых улиц, напоминающих парижские.
Вдова Карлова очень гордилась своим городом и почитала настоящим счастьем быть его жительницей.
— Душа города — это студенты, они наполняют улыбками трактиры и улицы. Некоторые считают их задирами, но могу вас заверить, что жильцы они хорошие и платят всегда вовремя. За десять лет мне пришлось выгнать из дома всего одного.
Другой жилец вдовы оказался серьезным молодым человеком мрачноватого вида, который проводил всё свое время в университете или запершись у себя в комнате за книгами. Он оказался не слишком разговорчивым, но вежливым. Вдова Карлова рассказала, что Андрей — сын кузнеца, истратившего все свои скудные сбережения, чтобы его первенец смог выучиться.