Стресс и стрессустойчивость человека
Шрифт:
В. Л. Марищук (1984, 1995) и др. стадию стресса, характеризуемую повышенной резистентностью (до наступления истощения), разделял на две фазы: перекрестной резистентности и перекрестной сенсибилизации. В первой — обычно отмечается рост неспецифической устойчивости и общее повышение показателей психических процессов, улучшение работоспособности. Во второй фазе — наблюдается перераспределение функциональных резервов. То, что связано с деятельностью, выполняемой в русле психологической установки, сохраняется и даже повышается, но это на фоне падения других показателей, не входящих непосредственно в структуру данной деятельности (одно за счет другого). Так у спортсменов, показавших особенно высокие результаты, было выявлено значительное резкое падение гамма-глобулинов. В. Л. Марищук называл это «функциональным спидом». Существенное снижение иммунной реактивности у спортсменов-лыжников,
В экспериментах при выполнении длительных и очень сложных полетов, у летчиков на фоне кумуляции утомления и стресса, подтверждаемого значимым повышением экскреции 17-оксикортикостероидов, наблюдалось падение ряда функциональных показателей и результатов тестирования психических познавательных процессов, но пилотирование самолета и выполнение основных профессиональных задач оставалось на высоком уровне (Марищук В. Л., 1984) и др.
Лица, имеющие согласно классификации Роттера внутренний «локус» контроля за своей деятельностью, — «интерналы» (уверенные в себе, надеющиеся только на себя, не нуждающиеся во внешней поддержке), менее подвержены дистрессу в экстремальных условиях при социальном давлении, чем «экстерналы» с внешним «локусом» контроля (неуверенные в себе, нуждающиеся в поощрениях, болезненно реагирующие на порицания, полагающиеся на случай, на судьбу). Это не универсальная закономерность. У «интернала», потерявшего веру в себя, под влиянием критических факторов могут проявиться качества «экстернала». С другой — он же, не умея искать опору во вне, оказывается еще более беззащитным, чем «экстернал» в тех же условиях.
Таким образом, в зависимости от индивидуальной формы реакции, обусловленной личностными особенностями (исходным состоянием, субъективной значимостью деятельности и др.), человек в состоянии стресса изменяет свою работоспособность. Это изменение в большей степени касается качественных характеристик рабочего процесса стиля деятельности.
Подавляющее число работ как в отечественной, так и зарубежной литературе посвящено деятельности человека при кратковременном стрессе и сравнительно мало экспериментальных исследований трудовой деятельности при длительном стрессе. Это обусловлено, с одной стороны, трудностями организации экспериментов с многосуточным, многомесячным пребыванием человека в экстремальных условиях, с другой стороны, — многообразием проявлений и сложностью картин изменений физиологических, психологических и социально-психологических характеристик человека.
Систематическое экспериментальное изучение длительного стресса было начато в связи с подготовкой длительных космических полетов. Первоначально исследования велись с целью определения пределов переносимости человеком тех или иных неблагоприятных условий. Затем предметом исследования стали психические состояния и работоспособность человека в экстремальных условиях, проблема групповой совместимости и управления массовыми психологическими процессами. Эти, а также натурные и лабораторные исследования, посвященные деятельности человека при длительном стрессе, позволяют раскрыть некоторые физиологические закономерности работоспособности в экстремальных условиях. Что же касается деятельности космонавтов, то при длительных полетах на орбитальных станциях и в условиях длительной стрессогенной изоляции, моделирующей длительный космический полет, в начале полета или эксперимента показатели выполнения простых и сложных задач улучшаются. Это объясняется, во-первых, активацией адаптационных систем (согласно закону Йеркса-Додсона, во-вторых, повышением тренированности обследуемых (Китаев-Смык Л. А., 1983). Затем, на 12-13-й день полета начинают отмечаться явления утомления, сонливости. На 30-й день они становятся более выраженными. В условиях выраженного стресса сигналы готовности к возможным аварийным ситуациям, если они не подкрепляются реальным возникновением аварии, начинают оказывать тормозное действие.
Более четко проявляется рассогласование ритма сна и бодрствования как по часовой стрелке (до 10 часов), так и против нее (до 11 часов), что приводит к значительным ошибкам в пилотировании. Так, во время высадки на Луну экспедиции с космического корабля «Аполлон-15» значительный сдвиг суточного ритма привел к выраженному утомлению астронавтов и вынудил их работать на пределе физиологических и психологических резервов вплоть до возвращения в командный модуль. Примерно через месяц-полтора совместного полета, как отмечают многие
Эмоциональная напряженность, обычно возрастающая перед концом длительного стрессового испытания, сказывается положительно только на показателях деятельности при выполнении задания: «по сигналу, в кратчайший срок». Это говорит о том, что эмоционально-позитивное напряжение в результате обострившегося ожидания конца изоляции вторично мобилизовало только деятельность с опорой на внешние «приказы», т. е. мобилизовало у испытуемых активность с внешней «точкой опоры».
Деятельность, требующая самостоятельных волевых усилий, имела отчетливую тенденцию ухудшаться при длительном стрессе без улучшения в период ожидания конца действия стрессогенных факторов. Этот факт иллюстрирует феномен «экстернализации» личности со снижением способности к самостоятельному выходу из ситуации дистресса при длительной стрессовой монотонии. Реже в аналогичных условиях может активизироваться волевая активность, приводящая к «взрывным» усилениям деятельности человека (Китаев-Смык Л. А., 1983). За 2–3 суток до окончания космического полета, т. е. на завершающем этапе, у космонавтов появляется эмоциональная напряженность. Космонавт В. И. Севастьянов указывает на то, что за несколько суток до возвращения на Землю «возникла неотвязная мысль: все, скорее бы конец полета, скорее бы на Землю. При ожидании конца полета время тянулось очень медленно. Настроение ухудшалось». Тягостное состояние ожидания, описанное в приведенном наблюдении, вполне согласуется с информационной теорией эмоций, разрабатываемой П. В. Симоновым.
Эмоциональная напряженность, вызываемая ожиданием конца полета или длительного эксперимента, отчетливо проявляется в вегетативных реакциях, биохимических сдвигах, двигательной активности, нарушениях сна и ряде психофизиологических показателей (Временные пробы, работа на тренажере и т. д.). У космонавтов в полете в отличие от сурдокамерных экспериментов она обусловливается не только предвосхищением возвращения к обычной жизни, но и тревожным ожиданием: как пройдет спуск на Землю, а также «проигрыванием» возможных аварийных ситуаций во время спуска (Лебедев В. И.1985).
Подобные результаты изменения функционального состояния организма при длительном стрессе получены также у подводников, полярников антарктических станций, спелеологов и других специалистов. Применительно к общей схеме адаптации в динамике функционального состояния организма моряков на протяжении многомесячных плаваний на кораблях различных классов выделяют четыре периода (Сапов И. А. с соавт., 1986).
1. Период переадаптации или физиологического напряжения (период компенсации), который занимает непосредственно предпоходовое время, первые 7-10 суток плавания и характеризуется повышением активности ряда органов и систем. В этот период основная нагрузка ложится на регуляторные механизмы. За счет их напряжения осуществляется приспособление физиологических реакций к изменившимся условиям среды.
2. Период относительно устойчивой адаптированности организма к новым условиям, который обычно охватывает 15-90-е сутки плавания. Его физиологическую основу составляет вновь установившийся уровень функционирования различных органов и систем для поддержания гомеостаза в конкретных условиях плавания. Определяемые в это время функциональные сдвиги не выходят за рамки физиологических колебаний, а работоспособность моряков, по данным прямых и косвенных показателей, возрастает.
3. Период дезадаптации, характеризуемый перенапряжением механизмов регуляции адаптационных процессов, отсутствием признаков адаптации нервной и эндокринной систем и некоторым снижением общей функциональной устойчивости организма моряков. Состояние организма в период дезадаптации может быть отнесено к преморбидному. Изменения функций организма, обусловленные дезадаптационными расстройствами, отмечаются, как правило, через 3–3,5 месяца плавания и более.
4. Период реадаптации, который условно может быть разделен на три этапа. Для первого этапа, составляющего 1–3 дня после окончания плавания, характерны такие же изменения функций организма, наблюдающиеся в конце похода. Второй этап занимает 5-10 дней и характеризуется углублением неблагоприятных функциональных сдвигов. Третий этап реадаптации у корабельных специалистов продолжается несколько недель и характеризуется постепенным сглаживанием вегетативно-сосудистых и мышечных изменений и полной нормализацией функций организма.