Стриптиз на дорогах

Серегин Михаил Георгиевич

Федя-даун с минуту еще молчал, собирая скудные мысли. Слюна, поблескивая на солнце, засыхала у него на майке.

– Про твою подругу хотел сказать, – вспомнил он, – которая потерялась…

И снова замолчал.

– Ну-ну, – подбодрила его Саша, – дальше, дальше!..

– Она тут была, – проговорил Федя-даун, теребя в грязных руках тряпочку, – она была тут, только не сегодня, а потом… Как это…

– Вчера? – подсказала Саша.

– Да, вчера, – закивал он, – она приезжала на такой большой машине…

– На джипе?

Федя-даун

снова кивнул.

– У меня тоже будет джип, – доверительно поделился он, – когда я сдам на права, у меня будет джип…

Очевидно, эта мысль захватила его, он снова замолчал, несколько раз яростно шмыгнул носом и, шумно задышав, опустил глаза и принялся терзать цепкими пальцами с нестрижеными ногтями свою тряпочку.

– Она приехала на джипе, – напомнила ему Саша, – и что же было дальше?

Федя-даун задвигал бровями и запыхтел.

– Потом она зашла в кафе и ела там, – сказал он, – а потом уехала…

– Куда? – почти закричала Саша. – Куда она уехала на джипе?!

Федя-даун подумал и, обернувшись, махнул рукой в ту сторону, откуда каждое утро вставало солнце.

– Туда… И не на джипе.

– В город?

– Да не-е… Не понимаешь, что ли?! Туда! – он снова махнул рукой, начиная уже раздражаться из-за Сашиной непонятливости.

– Ты говоришь, она не на джипе уехала? – проговорила Саша. – То есть не с тем, с кем приехала?

– Нет, – помотал головой Федя-даун, отчего сальные косицы его волос взметнулись, словно туча сортирных мух.

– А с кем?

– С мужиками.

– С какими?

– Я это… Не знаю. Она на грузовике уехала.

– На каком грузовике?

– На большо-ом! – Федя растопырил руки, показывая, как будто хотел обнять Сашу.

Она непроизвольно отступила на шаг. Федя-даун внезапно внимательно посмотрел на нее.

– Ничего тебе не буду больше рассказывать, – заявил он.

Саша оглянулась. В дверях стоял бармен-буфетчик и, прищурившись, наблюдал за ними. Саша не была уверена, мог ли он слышать их разговор – они довольно далеко стояли, – но на всякий случай заговорила потише:

– Это он вам запрещает говорить? – спросила она, едва заметно кивая на бармена.

Федя-даун не успел ответить.

– Федька!! – закричал бармен-буфетчик. – Опять к посетителям пристаешь? А ну пошел в подсобку, там хлеб надо разгрузить!

– Это не он, – сказал Федя-даун.

– Вы не слушайте его! – кричал бармен. – Он же дурак! Он недоразвитый – даун!

Саше показалось, что голос бармена встревожен. Он же сказал ей, что Эльвиры Максимовны тут не было. Вряд ли он мог ее не заметить. Насколько она уже поняла, посетители в кафе были постоянные – водители-дальнобойщики, проезжающие по этой трассе, так что появление нового человека непременно вызовет хоть какой-то интерес.

– Твоя подруга уехала на грузовике с мужиками, – так же растягивая слова, говорил Федя-даун, – вон туда уехала. А приехала на джипе вчера утром… Больше я тебе ничего не буду рассказывать…

– Послушайте, –

снова оглянувшись на бармена, быстро проговорила Саша, – вы мне должны помочь. Вы должны пойти со мной в милицию и там все рассказать. То, что вы мне сейчас говорили…

– Нет, – неожиданно самодовольно сказал Федя-даун, – ты такая же глупая, как я. И еще глупее. Ты что – ничего не поняла? Милиция тоже…

Он не стал договаривать. Бармен-буфетчик, переваливаясь с ноги на ногу, быстро шел к ним, неся впереди свое брюхо, как большого ребенка.

Пораженная словами, Саша молчала.

– Я тебе, наверное, еще скажу что-то… – успел пробурчать Федя-даун, – в подсобке. Ты понимаешь?

– Да, – сказала Саша, хотя ничего не понимала.

Федя-даун отвернулся от нее, согнулся пополам и принялся тереть грязной тряпкой капот спортивной машины Эльвиры Максимовны.

– О чем это вы беседовали? – Бармен-буфетчик от быстрой ходьбы запыхался, матрасное его пузо колыхалось.

Он, подозрительно сощурясь, переводил взгляд с Феди на Сашу и обратно.

Федя-даун молчал, с сопением терзая тряпкой машину.

– Да так, – выговорила Саша, стараясь смотреть в сторону, – он спрашивал у меня, сколько стоит такая машина. Он говорил, что купит себе такую, когда права получит.

– А-а… – лицо бармена-буфетчика разгладилось и посветлело, – вечная песня. Он со всеми об этом говорит. А права ему никогда не дадут. Он же этот… умственно неполноценный… Из-за угла пыльным мешком контузило. Он с детства такой. Одно слово – дурак. Вбил себе в тупую башку, что обязательно станет шофером и купит себе бо-ольшую машину. А самого из школы еще в пятом классе выгнали, за то что в женском туалете девочек подкарауливал…

Федя-даун засопел громче. Бармен засмеялся.

– И писать он до сих пор не умеет. Читает кое-как, а писать не может совсем, – сообщил он еще и, подскочив к Феде, пнул его коленом под зад. – А ну пошел в подсобку, кому говорят!!

Федя, прекратив сопеть, отошел в сторону, потирая своей тряпкой ушибленное место.

– Я там тебе блинцы поджарил, – обратился бармен к Саше, – пойдем, попробуешь. Между прочим, мой фирменный рецепт.

– Да, – сказала Саша.

Слова Феди-дауна до сих пор клокотали у нее в голове. Она никак не могла собрать их воедино, чтобы составить ясную картину.

– Ну, ты идешь?

– Где у вас тут… это?.. – выговорила Саша.

– Туалет? – догадался бармен. – А за подсобкой – сразу налево.

– Спасибо, – невнятно обронила Саша и направилась туда, куда указал ей бармен.

* * *

Подсобка оказалась темным помещением, сплошь заставленным невидимыми в темноте деревянными ящиками и картонными коробками.

В туалет Саша даже не заглянула.

Войдя в подсобку, она прошла несколько шагов в темноте и, наткнувшись на груду коробок, остановилась.