Строитель руин
Шрифт:
– И что вы скажете об этом живом артефакте? – Я картинным жестом погладил плотоядную конечность.
– Слушайте, я никак не пойму, чего вы хотите? – еще больше насторожился полуэльф. – Любой мало-мальски образованный историк поймет, что живым артефактом живая плоть, несмотря на схожесть в названиях, быть просто не может.
– Это еще почему? – Ой. Ведь Джулия же говорила о том, что древний ритуал ее наставница производила с какими-то изменениями. Она-то ведь не была жрецом этого древнего то ли бога, то ли демона. И чего же ожидать тогда от эрзаца, слепленного, как говорится,
– Элементарно, – бросил колдун. – Все живые артефакты, равно как и плоть существа, их породившего своей волей, являются не чем иным, как камнями. Да, странными, способными расти, изменяться, проводить сквозь себя магические энергии и пожирать добычу, но все же камнями. Вернее, особыми, специфическими кристаллами, полностью аналогичными тому, которым является сам Млфурий или его доверенные слуги, в телах которых после получения нужных благословлений запускается необратимый процесс трансформации.
Я немного подумал и высказал все, что сумел вспомнить из раздела экспрессивной местной лексики, чем, кажется, немало удивил полуэльфа. А стражник, высунувшийся из двери и сжимающий в руках поднос с бутербродами, так и вовсе споткнулся, упустив свою ношу. До пола она, правда, не долетела, перехваченная плотоядным отростком.
– Так-с, – мои пальцы против воли начали барабанить по столу, в то время как необычная конечность потащила добычу поближе ко рту. – Холодные закуски – это, конечно маловато, но за неимением лучшего пойдет. Угощайтесь.
– Спасибо, воздержусь, – с неприкрытой брезгливостью отказался Филарим. Странно, и чего ему не нравится? Еду же щупальца не хватали, только посуду с ней, да и ту за днище. Кстати, следовало бы наподдать горе-официанту за небрежность, но он уже смылся куда-то с площадки. Ладно, если принесет добавки – будет прощен. – А с чего вы вообще решили затеять такую идиотскую проверку?
– Вот это, – я щелкнул пальцем по хищной конечности, как раз растворявшей в себе первый бутерброд, – у меня не родное. Подарок, от которого было невозможно отказаться по причине временной недееспособности, измененные не пойми во что останки одной психованной ведьмы, покончившей жизнь самоубийством на странном алтаре, напоминающем скорее гибрид деревообрабатывающего и пыточного станков. Она таким образом пыталась свою душу от каких-то еще более жутких демонов спасти. Увы, но большим знанием последних похвастаться не могу, не теоретик, а практик. И потому искал специалиста, который мог бы объяснить, какая же дрянь все же поселилась в моем теле. Мальграм опознал ее как живой артефакт и для получения более достоверных сведений порекомендовал вас.
– Всегда знал, что он сволочь злопамятная, – вздохнул демонолог. – Хм, наверное, он ошибся. Не знаю, что это за штука…
– Но она связана с чем-то злобным, древним и голодным, – перебил его я, припомнив, как нечто воистину жуткое выглянуло в реальность во время встречи с покойным главой академии магии, переведя убийство им меня в пусть и странный, но поединок. – А еще, когда наш общий знакомый продемонстрировал некий амулет, похожий на клубок перепутанной проволоки и полученный от вас, то резко расхотела его есть.
– А
– О да, – в моем вздохе сожаления хватило бы, пожалуй, чтобы наполнить им целую бочку. – Знаете, эта штука рассматривает каждого чародея, попадающегося к нам в зону видимости, исключительно как несколько десятков килограммов полезного и питательного легкоусваиваемого мяса.
– А может, Мальграм и не ошибся, – задумчиво пробормотал Филарим. – От кого-нибудь другого тот амулет помочь бы точно не смог. Впрочем, проверить легко. Так, сейчас чуть поколдую, и если ваша, хм, проблема действительно имеет отношение к Млфурию, то она должна отреагировать на это весьма определенным образом.
И, немного поколебавшись, извлек из-за пояса какой-то небольшой ножик, больше похожий на орудие для нарезания хлеба, чем на ритуальное оружие чернокнижника, после чего слегка уколол себе указательный палец, выдавив оттуда на стол буквально одну капельку крови. Следом им была произнесена некая фраза на неизвестном языке, и в тот же миг щупальце живого артефакта метнулось вперед и сначала слизнуло алую жидкость, а потом на мгновение присосалось к ранке колдуна. Но тут же от нее отлепилось, оставив после себя чистую ровную кожу и вернувшись обратно ко мне.
– С ума сойти! – В глазах Филарима неверие мешалось с изумлением. – Мальграм был прав! Это действительно живой артефакт! Только… странный он какой-то. Все подобные вещи, уцелевшие к настоящему моменту, являются кристаллами. Да, они могут иметь форму брони, веревки, предмета мебели или оружия, а также с легкостью ее меняют на нужную хозяину, становясь не то что мягкими, но даже полужидкими, но они всегда выглядят так, словно их только что высекли из драгоценного камня!
– А вот тут поподробнее, – попросил я. – Расскажите все, что знаете об этом Млфурии и его прихлебателях со всеми их хищными игрушками. Все равно нам обоим тут ждать, пока вашу вампиршу не приведут.
– Так, – поднял руку ладонью вперед о чем-то серьезно задумавшийся полуэльф. – Так! Так! Подождите! Давайте сделаем так! Я рассказываю все, что знаю, и даже соответствующей литературой поделюсь, все равно она мне уже не нужна, а вы помогаете мне и моим спутникам невозбранно покинуть границы страны в произвольно выбранном направлении. Гарантом исполнения обязательств пусть будет… пусть будет… Да хоть тем же Млфурием поклянитесь, тех слуг, кто нарушает подобные обещания, он хоть и не любит, но с аппетитом ест.
Опа! Вот уже ценные сведения поступили, надо запомнить и ни в коем случае не упоминать эту вечноголодную сущность всуе.
– Согласен, – осторожно закинул удочку я. – Рассказывайте.
– Сначала клятва, – уперся отсутствующим у него и у его текущих слуг рогом демонолог. – Формальности в моих делах – это не то, чем следует пренебрегать.
Ну да, не там поставишь ударение в имени призываемого существа, и оно не явится. Или явится, но злобное из-за такого жуткого оскорбления. А то и вообще не оно придет, да к тому же куда более сильное, чем сам колдун.