Строптивая для негодяя
Шрифт:
Дарина
— Ты сегодня где-то в облаках витаешь, восьмой раз смотришь на телефон. Ждешь кого? — Валера выводит меня из задумчивости.
— Должны с работы позвонить, — отрываюсь от цифр на часах и поднимаю взгляд на мужчину, сидящего напротив. — Извини, важный звонок, поэтому немного нервничаю.
— Расслабься, — улыбается мне в ответ. — Давай лучше выпьем за встречу.
Берет свой стакан с соком, а я бокал с мартини. Чокаемся, после чего приступаю к
Рука снова тянется к смартфону, чтобы посмотреть на время. Восемнадцать минут проходит с тех пор, как мы пришли в ресторан. Неужели не приедет? Ведь сказала же ясно, с кем встречаюсь и где. Видимо, никакой ревности от Балабанова не стоит ждать. Мог и бы не пускать, надавив посильнее. Но отпустил.
Надежда еще теплится в сердце, что приедет и заберет меня. Будет злиться, кричать и нервничать, но главное — своим поступком докажет мне, наконец-то, что видит во мне не только объект своих сексуальных желаний.
Двадцать минут, двадцать одна. Валера рассказывает, что у мамы все хорошо, курс реабилитации проходит успешно, а средств пока хватает. За что отдельное спасибо Паше. Если бы не он, то даже боюсь представить, как бы выкручивалась из этой ситуации. Хоть вспылила в самом начале, но потом призналась сама себе — Балабанов реально помог не из корыстных целей, а именно по доброте душевной. Или какой другой доброте, но точно не для того, чтобы меня унизить.
Двадцать три минуты, да где ж его черти носят? Неужели…
Двери в зал ресторана открываются, а так как сижу я к ним лицом, то вижу знакомую и любимую мужскую фигуру в проеме. Останавливается, обводит глазами зал, а я в душе ликую. Приехал, не бросил и доказал мне, недоверчивой, что не отпустит.
Находит меня глазами, а я в ответ отвожу взгляд и улыбаюсь Валере. На самом деле, я радуюсь приходу Паши, но ни одному, ни тем более второму мужчине знать об этом необязательно. А то еще наденут на голову корону и будут важничать, выводя меня постоянно из себя.
Паша садится за стойку и заказывает кофе, а я наблюдаю за ним боковым зрением. На очередную шутку Валеры снова смеюсь и протягиваю руку вперед. Мужчина не теряется и переплетает наши пальцы. Специально удерживаю их, в ожидании реакции Балабанова. И она следует незамедлительно — Паша поворачивается в нашу сторону и при виде моего смеющегося лица, а также сплетенных рук, швыряет на стойку купюру, так и не выпив кофе, и двигается к нам.
Ох, и влетит мне сейчас, потому что его лицо не предвещает ничего хорошего.
— Руку от нее убрал, — шипит Балабанов, подойдя к нашему столику и останавливаясь рядом с моим стулом.
Мой спутник поднимает на него взгляд, после чего удивленно смотрит на меня.
— Это кто? — Валера поднимает обе брови вверх в немом изумлении.
— Я сказал, руки от нее убери, —
— Дарина, что происходит? — мой спутник в замешательстве продолжает переводить взгляд с меня на Балабанова и обратно. — Кто это такой и что он здесь делает?
— Это Павел Балабанов, — наконец-то мне удается хоть что-то сказать. — Тот самый, который оплатил операцию моей маме. Он…
— Да что ж такое, — нервничает Паша, выхватывает мои пальцы из руки мужчины и резким движением заставляет меня встать на ноги.
Хоть и ведет он себя, как неандерталец, привлекая внимание людей с соседних столиков, но заводит меня безумно. Злится, нервничает, желваки ходят ходуном, взгляд прожигает, а я ликую в душе, расплываясь в улыбке в реалии.
— Что вы себе позволяете? — Валера вскакивает со стула следом, но Балабанов толкает его в грудь.
— Сядь на место, непонятливый, — кивает мне головой, чтобы я взяла свою сумку. — Я тебе по-русски сказал — эта женщина моя. Она живет со мной в одной квартире, заботился только обо мне и спит исключительно со мной, что не понятно тебе из моих слов?
— Дарина, — только и произносит мой временный спутник, но я его перебиваю:
— Валера, извини. Я тебе потом всё объясню.
— Ага, — ворчит Пашка. — Замучаешься объяснять.
Резко разворачивается и, не выпуская моей руки из своей, тянет к выходу. Приходится семенить на каблуках следом, чтобы не сильно отставать. Посетители ресторана провожают нас взглядом, перешептываясь, но мне плевать. Главное, что он пришел, мой любимый негодяй.
В гардеробе получаем свои вещи молча, причем, ничего от истинного джентльмена в Балабанове не наблюдается на данный момент, после чего покидаем заведение. Паша продолжает меня тащить за собой следом, не выпуская моей руки ни на секунду.
Открывает переднюю пассажирскую дверь своего джипа и чуть ли не силой засовывает меня в салон. Резко хлопает дверью, обходит автомобиль спереди и садится рядом. Точно злится, я таким серьезным и неуравновешенным его еще ни разу не видела.
— Ты вел себя, как… — начинаю, когда мой нынешний спутник резко трогается с места.
— Заткнись, — перебивает меня Паша. — Не доводи до греха.
— Какой ты грубиян, — надуваю губки и поворачиваюсь к нему лицом.
Знаю, что боковым зрением за мной наблюдает, но сосредоточенно смотрит на дорогу, крепко сжимая руль. Какой же он красивый! Видимо, мартини на голодный желудок дает о себе знать — так и тянет его подразнить. А еще дотронуться до родного лица, прижаться к груди и не отпускать до самого дома.
— Еще раз что-то подобное отчебучишь, я за себя не ручаюсь, — произносит Паша чуть ли не по слогам после непродолжительной паузы. — Скажи спасибо, что Валера твой без сломанного носа домой ушел.