Строптивая невеста для злобного нойда
Шрифт:
И во время ночного отдыха я деловито набирала про запас полярный свет. Он уже один раз помог нам, когда мы столкнулись с подлыми интригами Сациен. Утром я собиралась раскроить ткань и сметать для первой примерки наши свадебные наряды. Потом каждую деталь надо будет украсить традиционной саамской вышивкой, собрать ещё раз воедино и отпарить с помощью небольшого чугунного утюга на углях. Что-то подобное я видела у старушки в глухой деревне, где мы останавливались на ночлег в одной из прошлых экспедиций.
Тряхнула головой. Запретила себе плакать. Утёрла стоящие в глазах слёзы рукавом полотняной рубахи и продолжила
Я не могла понять, почему чутьё в моей душе дрожит как слишком сильно натянутая струна гитары. Такая неприятность нередко случалась в присутствии нашего бывшего штатного врача Вадима. Он в итоге переродился в кровожадное чудовище. Равк мог в любой момент поникнуть в Мир живых и стать причиной гибели или увечья людей. Его мне было ни капли не жалко. Он заслужил такую печальную участь. Ведь нарушил не только клятву Гиппократа, но и все мыслимые и немыслимые табу и законы.
Тут в моей голове раздался голос Марты. Он был задумчивым и печальным:
— Я знаю, Виктория, что сама виновата в своей гибели. Нельзя быть такой доверчивой дурочкой! Можешь ли ты спросить у Каврая, есть ли и для нас с Тамарой возможность вернуться домой и родиться вновь? Я не могу не исполнять жестокую и злую волю Роты. Ведь у меня нет возможности ослушаться даже самого отвратительного приказа.
— Я спрошу, Марта. Мне безумно жаль, что всё так вышло. Наш коллектив бывал на Кольском полуострове много раз, но только эта экспедиция обернулась кровавым и беспросветным кошмаром для всех.
Потом ставшая равком совсем ещё молодая при жизни девушка тихо ушла. Она не несла ни для кого для нас угрозы, если её разум не вёл строгий приказ Повелителя болячек. Она, как и Чёрные Муки, была в полной его власти. Без моей помощи бывшая сослуживица, как и Тамара, никогда не сможет обрести долгожданной свободы. К ним обеим у меня не было и тени ненависти или претензий. Они такие же несчастные жертвы обстоятельств, как и большая часть отправившихся в эту неудачную экспедицию людей.
Глава 24
Потом я осталась одна и мгновенно нырнула в обычный здоровый сон без примеси северных чар или чёрного, злого колдовства. Сегодня видения оказались приятными. Я увидела дорогих моему сердцу родных. Даже на расстоянии в несколько тысяч километров от них точно знала, что им ничего не угрожает в обозримом будущем. Выдохнула, улыбнулась и ещё крепче заснула. Цыза и его соплеменники бдительно охраняли мой сон. Второй раз провести их с помощью одной и той же хитрой уловки ещё никому и никогда не удавалось.
В эту ночь я хорошо выспалась. Поэтому утром встала бодрая и всем довольная. Приготовила вкусный завтрак по одному из своих любимых походных рецептов. Угостила чакхли. Потом вымыла посуду после того, как все поели, и снова принялась за работу. Своё платье я могла примерить и подогнать по фигуре сразу же. Остальное продолжу, когда Негостай вернётся ко мне. Нет ничего хуже, чем кое-как сидящий на женихе свадебный наряд.
К сожалению, в душе продолжала разгораться искорка сильного беспокойства. Учитывая природу моего дара, я не стала от него отмахиваться. Такое глупое поведение могло слишком быстро привести к печальным последствиям.
— Что тебя беспокоит, Виктория? — почти чёрные глаза женщины словно заглянули мне в душу.
— Неспокойно за Негостая. В здешних краях много опасностей. При определённых условиях они могут оказаться фатальными даже для моего жениха.
— Мы не будем унывать и бояться, привлекая к себе несчастья и злобных духов. Лучше поступим мудрее. Давай погадаем на оленьей лопатке? Возможно, духи помогут нам найти ответы на наши вопросы. Если потребуются уточнения, то расколем камни и погадаем на гладышах. Есть много способов видеть намного дальше, чем обычные люди, — старейшина ласково улыбнулась мне, словно я была одной из её многочисленных дочерей.
Она сложила ветви и обломки деревьев в большую кучу и с пением на своём родном наречии, которого я не знала, разожгла костёр. После чего куда-то ушла и принесла оленью лопатку и рога.
Я в немом изумлении воззрилась на неё, не понимая, зачем второй предмет и чем он может быть нам интересен.
— Пока лопатка нагревается, чтобы по её поверхности зазмеились трещины, мы займёмся делом. Я не знаю, удастся ли вам выйти живыми из финального испытания. Всегда можно улучшить положение посредством амулетов и напольных оберегов. Также мы сделаем хитрый порожек из части рогов. Попросим помощи у Уксахкки. Она никого не пустит с дурными намерениями по отношению к тебе. Даже если человек или другое существо будет довольно убедительно прикидываться, что пришёл с миром и добром. Надевай свой шаманский пояс и бери в руки бубен. Будем просить духов помочь нам. Приподнять для нас завесу будущего и помочь отвести беду.
Я достала из зачарованного сундука свой пояс с серебряными бубенчиками и закрепила на талии. Пару раз подпрыгнула, проверяя, красиво ли они звенят. Прихватила и бубен. Его мне подарил Негостай сразу же после заключения помолвки по древним законам северной тундры. Он был древний и когда-то принадлежал прабабушке моего суженого. Она была сильной нойдой и погибла, спасая свой погост от нашествия равков. Их наслал на них шаман соседнего селения за то, что не пошли под его руку.
Вскоре мы с женщиной чакхли уже кружились под пение моей наставницы и мерное позвякивание бубенчиков. Оленью лопатку она сунула в самое сердце кострища. Удивилась, когда увидела, что с небес на меня струится полярное сияние, а ритм заставляет меня кружиться. Точно я снова стала берёзовым веретёнцем. Достаточно толстые нити разноцветного света в итоге образовали на телах моих защитников и моём собственном точно световую кольчугу.
Отчего-то знала, что она защитит нас от любой магии или злого колдовства. Ни простым, ни зачарованным оружием нас будет не убить никому, даже Роте. Не то, что злобному нойду Самылко. Мы двигались синхронно в танце ровно до тех пор, пока нас не прервал громкий треск. Он возвестил, что духи дали нам ответ. Осталось только прочитать его в трещинах на поверхности массивной и довольно толстой кости.
Старейшая подождала, пока поверхность остыла и аккуратно смахнула тряпочкой с неё пепел и золу. Потом долго изучала извилистые «письмена» и помрачнела: