Строптивая в Академии. Теория истинной любви
Шрифт:
— Лучше скажи, ты что-нибудь нашел? — кивнула я на книги на столе.
— Пока только легенду о тех самых воинах, — ответил он без особого энтузиазма. — Куча описаний их побед и ноль полезного о том, как они менялись магией.
— Очередной тупик? — вздохнула я.
— Рано отчаиваться. Я запрошу информацию в королевском архиве. Там наверняка есть что-то посущественнее этих сказочек, — Вэйд с презрением глянул на книгу легенд. — Но это займет некоторое время. Доступ к подобным документам дают неохотно, придется подождать. А еще я напишу магическим ученым в столице. Может, они
— Значит, будем ждать. Как будто у нас есть выбор, — я обхватила себя за плечи.
Очень хотелось уйти из библиотеки. За нами все еще подглядывали исподтишка, это нервировало.
Вэйд, угадав мое настроение, указал на дверь:
— Идем. Здесь больше нечего делать.
Мы вместе покинули библиотеку, чем наверняка подлили масло в огонь сплетен. Хотя после умывальни и публичных объятий переживать на этот счет бессмысленно.
Едва мы вышли в коридор, как Вэйд протянул мне ладонь.
— Ты чего? — насторожилась я.
— Руку дай, — велел он.
— И не подумаю. Сначала скажи, что ты задумал.
— Черт, Арклей, я просто хочу взять тебя за руку! — не выдержав, он схватил мою ладонь и сжал. От злости переусердствовал, сделав больно, и я зашипела. — Прости, — он чуть ослабил хватку, но руку не выпустил.
— Ты серьезно, мы пойдем по Академии, держась за руки, словно школьники на первом свидании? — то ли ужаснулась, то ли восхитилась я. Сама толком не поняла.
— Мы выяснили, что физический контакт подпитывает лучше. Надо пользоваться и радоваться, что пока этого хватает.
— А потом?.. — осторожно уточнила я.
Вэйд ответил не словами, а взглядом. Вроде секунду назад мы обсуждали что-то важное, а потом он коротко посмотрел, и я сбилась с шага. Столько было в его глазах обещания, что стало жарко. А ведь Вэйд ничего не сделал! Взглянул и отвернулся, а у меня сердце чуть из груди не выпрыгнуло. Ну что за напасть?
Я попыталась сосредоточиться на умных мыслях, но куда там. Это было так странно и одновременно волнующе… идти рядом… согреваться теплом его кожи… Ладонь к ладони, переплетенные пальцы. Отчасти похоже на рукопожатие. А это не только приветствие. Я где-то читала, что рукопожатие — это демонстрация благонамеренности. Мы словно закрепили наше перемирие.
Но червячок страха все еще ковырялся в моей душе. И я, не выдержав, спросила:
— Что, если так будет всегда? Вдруг мы обречены навеки быть вместе?
— Не порти настроение, Арклей. И без того тошно, — буркнул в ответ Вэйд.
* * *
Когда Беспризорница ворвалась в библиотеку и упала в его объятия, Вэйд не думал о том, какие слухи это вызовет. Во-первых, курица сразу так раскудахталась, что думать в принципе было невозможно.
— Моя бедная девочка! Она умирает. Сделай что-нибудь. Срочно! Я не могу ее потерять. Как я буду жить без Диондры? — паника, требования, снова паника и все в таком духе, не затыкаясь ни на секунду.
Ощущение, точно кто-то надел Вэйду на голову кастрюлю и долбит по ней половником. В итоге он процедил сквозь зубы: «Заткнись». Благо девчонка не услышала, а курица впечатлилась
Но гораздо хуже было «во-вторых» — непривычные эмоции самого Вэйда. Он тоже испугался за девчонку. Сам не ожидал от себя, что его так взволнует состояние Беспризорницы. Пришлось искать себе оправдание — естественно, он волнуется за нее! От ее благополучия зависит и его выживание.
А потом мысли ушли совсем не в ту сторону. Вес девичьего тела в его руках, тепло и мягкость форм настроили на другой лад. И сразу пошла цепная реакция по организму — губы пересохли, пах потяжелел.
Собственное бессилие перед девчонкой вызывало досаду. Да что он в ней нашел? Несуразная, взбалмошная. Да, ее отмыли, приодели, но это не изменило ее сути. Она даже не умеет носить дорогие вещи, купленные опекуном. Они подогнаны по размеру, но все равно сидят на ней, как с чужого плеча.
Взять хоть юбку, что сейчас на ней. Другие девушки нарочно укорачивают подол, чтобы показать стройные ноги. А что делает Беспризорница? Она удлиняет юбку, сдвигая ее на бедра, лишь бы прикрыть колени. Прячет их, словно какое-то достояние! Бесит? Еще как!
Вэйд сотни раз ловил себя на том, что смотрит на ее ноги, выжидая тот редкий момент, когда при ходьбе случайно выглянет коленка. Не сосчитать сколько раз он представлял, как сам задирает эту юбку. И не просто смотрит, а прикасается. Ведет рукой от этой самой коленки вверх, ощущая под пальцами бархатистую кожу.
Девчонка выпуталась из его объятий как раз вовремя. Еще немного — и Вэйд утащил бы ее за стеллажи, воплощать фантазии в реальность. Впрочем, ее рассказ быстро развеял дурман в голове и теле.
Если Беспризорница права, то они не могут использовать магию. Как минимум без обоюдной подпитки. Она едва не потеряла сознание от наведения банальной иллюзии!
Вэйд поверил ей безоговорочно. Он и сам это ощущал. Когда Беспризорница была рядом, он испытывал прилив сил. Казалось, горы может свернуть. Все ему по плечу. Этакая эйфория, даже опьянение. Но стоило им разделиться, как его самочувствие ухудшалось с каждой минутой. Словно кто-то медленно гасил солнце и так до тех пор, пока он не оказывался в абсолютной темноте. Приходило отрезвление, а за ним слабость, неуверенность, раздражение — отрицательные эмоции накапливались, выливаясь в полное бессилие. И ничто не в состоянии помочь. Кроме нее.
Но ведь это нереально — не применять магию. Это рано или поздно другие заметят. Люди начнут задавать вопросы. Отец снова вызовет его и прикажет продемонстрировать дракона. И что тогда? Даже самый жуткий кошмар Вэйда не мог воссоздать последствия этой встречи.
Значит, надо ускориться. Запрос в архивы и лучшим ученым — это хорошо и правильно, но сидеть, сложа руки, в ожидании ответа нельзя. Надо что-то делать! Понять бы еще, что именно…
Провожая Беспризорницу и сжимая ее руку в своей, Вэйд вдруг четко осознал, как ему быть. Они обменялись сателлитами во время поцелуя — это факт. Его повтор ничего не изменил — второй факт. Но остается открытым вопрос — почему то, что сработало в первый раз, оказалось бесполезным во второй? Все просто! В первый раз девчонка сама его поцеловала.