Структура момента
Шрифт:
– Где это?
– На Куре.
– Пока мы туда доберемся, весь город будет знать о нашей прогулке.
– И вы собираетесь всю жизнь прожить в этом городе?
– У меня нет выбора. Вы говорили с Аликом?
– Да.
– Ну что, прощения не будет?
– Нет.
Она искренне огорчилась, хотя и продолжала улыбаться. Видимо, какая-то надежда в ней все же теплилась. И эта мерцающая, похожая на тоскующий на ветру огонек улыбка еще больше расположила меня к ней.
– А почему бы вам не попытаться уехать отсюда?
– Куда?
–
– У меня никого там нет.
– Вы приехали сюда по распределению?
– Да.
– Три года уже прошло?
– Да.
Ощутив за моими вопросами не просто праздное любопытство, она ждала продолжения.
– В Москву хотите?
– Смеетесь? Кому я там нужна?
И вдруг я представил себе, что она живет в Москве, в моей квартире, в каком качестве - неважно, это определится само собой, со временем, пока же она мне очень симпатична, а главное - ей действительно имело смысл уехать отсюда после истории с Аликом, и Москва - неплохой вариант, да еще когда рядом человек, который хочет и может на первых порах помочь. Наконец-то и я был в состоянии оказать кому-то покровительство, причем не обманывая, никем не прикидываясь, а используя свои, пусть очень скромные, возможности москвича с многолетней пропиской; и от всех этих предложений так полегчало на душе, что сложности моей жизни показались мне не столь уж непреодолимыми.
– Это пусть вас не волнует, - сказал я с небрежной уверенностью, которая доставила мне удовольствие, ибо была непритворной, - устроиться я вам помогу...
Выражение ее лица выдавало человека, не раз обманутого: а ты не врешь, дорогуша? Много вас таких, мастеров на обещания, наврут с три короба, наобещают все возможное и невозможное, хотя никто их не просит об этом, и смоются при первом же удобном случае.
– А где я жить буду?
– У меня.
Кончик ее носа дернулся от волнения.
– Чаю хотите?
– Этим вопросом она как бы давала мне возможность поменять тему разговора.
– Хочу. Ну что, договорились?
Она встала, направилась к двери и уже у самого порога вдруг обернулась и посмотрела на меня как-то угрюмо, исподлобья... Мы встретились взглядами.
– Я одного понять не могу - зачем вам все это нужно?
– Что?
– Ну, вот эти разговоры, обещания...
– А что тут непонятного? Ты мне нравишься. Я хочу тебе помочь...
– Неужели все только для того, чтобы... Ну, я понимаю, когда местные джентльмены этим занимаются... Но вы же совсем другой человек... Вы же в Москве живете... Вам-то зачем я нужна?
Я встал, подошел к ней, положил руку на плечо.
– Бедная девочка, - сказал я с горечью, - сколько же тебя обманывали! Ты мне нужна потому, что ты хороший человек. Такой же одинокий, как и я. Не знаю, что у нас с тобой получится, никаких гарантий я, конечно, дать не могу, но у меня есть возможность тебе помочь, и почему бы мне не сделать это?..
Позже, когда был выпит чай, мы все же решили выйти прогуляться.
Город уже спал. Мы прошли несколько километров вниз по течению Куры, и я не умолкая говорил,
– Завтра мы увидимся?
– спросил я, когда мы вернулись к ее дому.
– Утром у меня репетиция.
– До которого часа?
– К двенадцати я могу закончить.
– Прекрасно... Мне прийти сюда?
– Как вам удобно.
– Мы же договорились?
– упрекнул я ее за то, что она упорно не решалась перейти на "ты".
– Как тебе удобно, - улыбнулась она.
– Давай лучше у реки...
– Хорошо...
Я потянулся все же ее поцеловать, она мягко отстранилась.
– Не надо, прошу тебя. Не торопи события...
Я не обиделся, понимая ее состояние, - ведь еще вчера она была невестой другого человека.
– Завтра мы обо всем договоримся окончательно, - я ласково привел рукой по ее волосам, - но ты уже начинай действовать... Сколько дней тебе понадобится, чтобы закруглиться здесь?
– Не знаю... Дней десять, наверное...
– А я как раз за это время разузнаю насчет работы в Москве. У меня есть кое-какие знакомые в театральном мире.
Я не врал, потому что имел в виду Олю. И вообще, все сказанное мною в тот вечер было правдой, которая доставляла мне такое же удовольствие, как первая прогулка после многодневного принудительного постельного режима...
– До завтра, - сказала она с ласковой благодарностью.
– А когда ты едешь?
– Сразу после свадьбы. Ну, мы еще договоримся обо всем...
Послышались чьи-то голоса, звук шагов. Она забеспокоилась.
– Можно я пойду?
– Иди.
Я все же несколько раз торопливо чмокнул ее в лоб и щеку, прежде чем окончательно отпустить. И ощутил волнение, смутное, как давнее, почти забытое воспоминание...
И все же, прежде чем вернуться на базу, я нагрянул к нему еще раз. Вытащил его из постели. На этот раз он не стал меня приглашать в дом.
– В чем дело?
– довольно грубо спросил я.
– Мы же договорились.
– Ревизия была.
– У него тон тоже был не ласковый и уж во всяком случае отнюдь не смущенный.
– А что за спешка?
– Это уж не твое дело. Мы с тобой договорились? Ты сам сказал, чтобы я пришел.
– Что я могу сделать, если меня неожиданно вызвали?
– Никто тебя не вызывал...
– Ну ладно, тебя это не касается.
– Давай деньги!
– Сейчас?
– Да.
– Сейчас не получится. Поздно.
– А какое это имеет значение?
– Имеет, - он сделал паузу, - и потом, у меня таких денег нет... Я вчера сказал тебе, а сегодня смотрю - никак не получается...
– Он выжидательно умолк.
Все стало ясно - он опять сбивал цену; своим торгашеским чутьем почувствовал, что деньги нужны позарез, и пытался выжать из этого максимум возможного.
– А сколько у тебя есть?
– Три.
– Ладно, давай три.
– Ты согласен?!
– Он опять был поражен.
– Да, согласен...