Структура реальности

Дойч Дэвид

Криптоиндуктивист: Понятно.

Дэвид: Ничто в концепциях «рационального рассуждения» или «объяснения» не связывает будущее с прошлым каким-либо особым образом. Ничего не постулируется относительно «похожести» чего-либо на что-либо. И даже если бы это было сделано, это бы не помогло. В обыденном смысле, где само понятие «объяснения» предполагает, что будущее «похоже на прошлое», это тем не менее не подразумевает ничего конкретного относительно будущего, а потому это не принцип индукции. Принципа индукции не существует. Не существует и процесса индукции. Никто никогда не пользуется ими или чем-то похожим. И больше не существует проблемы индукции. Теперь это ясно?

Криптоиндуктивист: Да. Простите, мне нужно несколько минут, чтобы уточнить свой взгляд на мир.

Дэвид: Вам в этом упражнении, я полагаю, поможет более подробное рассмотрение вашей альтернативной «теории гравитации».

Криптоиндуктивист:…

Дэвид: Как мы уже договорились, ваша теория объективно состоит из теории гравитации (общепринятой теории), модифицированной необъясненным предсказанием относительно меня. Оно гласит, что, потеряв опору,

я буду парить. «Потеря опоры» означает «отсутствие воздействия на меня силы, направленной вверх», таким образом, предположение заключается в том, что я не буду подвержен «силе» гравитации, которая в противном случае потянула бы меня вниз. Но в соответствии с общей теорией относительности гравитация – это не сила, а проявление кривизны пространства – времени. Эта кривизна объясняет, почему предметы, не имеющие опоры, как я и Земля, со временем приближаются друг к другу. Следовательно, в свете современной физики ваша теория, по-видимому, утверждает, что на меня воздействует направленная вверх сила, которая необходима, чтобы удерживать меня на постоянном расстоянии от Земли. Но откуда берется эта сила, и как она себя ведет? Например, что такое «постоянное расстояние»? Если бы Земля начала двигаться вниз, отреагировал бы я мгновенно, чтобы остаться на той же высоте (что допустило бы в нарушение другого принципа относительности связь более быструю, чем скорость света), или информация о том, где теперь находится Земля, сначала должна дойти до меня со скоростью света? Если так, то что переносит эту информацию? Если это новый вид волн, испускаемых Землей, то каким уравнениям он подчиняется? Переносит ли он энергию? Каково его квантово-механическое поведение? Или я особым образом отреагирую на существующие волны, например, световые? В этом случае исчезнет ли аномалия, если между мной и Землей поместить светонепроницаемую перегородку? Да и разве Земля большей частью не светонепроницаема? И где начинается «Земля»: что определяет поверхность, над которой я должен парить?

Криптоиндуктивист:…

Дэвид: Коли на то пошло, то чем определяется, где начинаюсь я? Если я буду держать тяжелый предмет, он тоже будет парить? Если так, то самолет, в котором я лечу, может выключить двигатели, и аварии не произойдет! А что такое «держать»? Упадет ли самолет, если я вдруг отпущу ручки кресла? А если это воздействие не распространяется на вещи, которые я держу, то как быть с моей одеждой? Она потянет меня вниз и в конце концов погубит меня, если я спрыгну с башни? А как насчет последнего обеда?

Криптоиндуктивист:…

Дэвид: Я мог бы продолжать до бесконечности. Суть в том, что, чем дольше мы рассматриваем следствия предложенной вами аномалии, тем больше мы находим вопросов, на которые нет ответов. И дело даже не в том, что ваша теория неполна. Эти вопросы – дилеммы. Как бы на них ни ответили, они создают новые проблемы и тем самым портят удовлетворительные объяснения других явлений.

Криптоиндуктивист:…

Дэвид: Таким образом, ваш дополнительный постулат является не просто излишним, он положительно плох. В общем случае извращенные, но не опровергнутые теории, которые могут быть предложены без подготовки, распадаются на две категории. Одна – это теории, которые постулируют ненаблюдаемые сущности, такие как частицы, невзаимодействующие с любой другой материей. Их можно отбросить за то, что они ничего не решают («бритва Оккама», если хотите). А есть теории, подобные вашей, которые предсказывают необъясненные наблюдаемые аномалии. Их можно отвергнуть за то, что они ничего не решают и портят существующие решения. Поспешу добавить: дело не в том, что они конфликтуют с существующими объяснениями. Они лишают объяснительной силы существующие теории, утверждая, что предсказания этих теорий имеют исключения, но не объясняя, почему. Нельзя просто сказать: «Геометрия пространства-времени сводит вместе объекты, лишенные опоры, если только одним из них не является Дэвид Дойч, в этом случае она никак на них не воздействует». И неважно, объясняется ли гравитация кривизной пространства-времени или чем-то другим. Просто сравните свою теорию с совершенно законным утверждением, что перо будет парить, медленно спускаясь вниз, потому что к нему действительно будет приложена достаточная направленная вверх сила со стороны воздуха. Это утверждение – следствие нашей существующей объяснительной теории о том, что такое воздух, поэтому, в отличие от вашей теории, оно не вызывает появления новой проблемы.

Криптоиндуктивист: Я понимаю это. Вы не могли бы помочь мне привести в порядок мой взгляд на мир?

Дэвид: Вы читали мою книгу «Структура реальности»?

Криптоиндуктивист: Я собираюсь это сделать, но сейчас я прошу помощи в разрешении весьма специфического затруднения.

Дэвид: Я вас слушаю.

Криптоиндуктивист: Сложность в следующем. Когда я вспоминаю наш с вами разговор, я полностью убежден, что ваше предсказание того, что произойдет, если вы или я спрыгнем с башни, не было выведено из какой-либо индуктивной гипотезы типа того, что «будущее похоже на прошлое». Но возвращаясь и осмысливая общую логику ситуации, я боюсь, что по-прежнему не понимаю, как это возможно. Рассмотрим исходные материалы для доказательства. Первоначально я допустил, что прошлые наблюдения и дедуктивная логика – наши единственные исходные материалы. Затем я признал, что важна и текущая проблемная ситуация, потому что нам необходимо доказать только то, что наша теория более надежна по сравнению с ее существующими конкурентами. А потом мне пришлось принять во внимание, что обширные классы теорий можно исключить с помощью одних лишь рассуждений, потому что они представляют собой плохие объяснения, и что принципы рациональности

можно включить в наши исходные материалы. Чего я не могу понять, так это того, как из этого сырья – прошлых наблюдений, существующей проблемной ситуации и вечных принципов логики и рациональности, где ничто не обосновывает выводов о будущем на основании прошлого, – появляется обоснование будущих предсказаний. Кажется, что здесь не хватает логического звена. Мы где-то делаем скрытое допущение?

Дэвид: Нет, с логикой все в порядке. То, что вы называете «сырьем», на самом деле уже содержит утверждения о будущем. Лучшие из существующих теорий, от которых нельзя легко отказаться, потому что они являются решениями проблем, содержат предсказания относительно будущего. И эти предсказания нельзя отделить от остального содержания теорий, как вы пытались сделать, потому что в этом случае будет нарушена объяснительная сила этих теорий. Следовательно, любая новая теория, которую мы предлагаем, должна быть либо согласована с существующими теориями, из которых вытекают определенные следствия относительно того, что может говорить о будущем новая теория, либо она должна противоречить некоторым существующим теориям, но решать вследствие этого проблемы, давая альтернативные объяснения, которые вновь ограничивают то, что она может сказать о будущем.

Криптоиндуктивист: Таким образом, у нас нет никакого принципа рассуждения, который говорит, что будущее будет похоже на прошлое, но у нас есть фактические теории, которые это утверждают. А есть ли у нас фактические теории, которые неявно содержат ограниченную разновидность индуктивного принципа?

Дэвид: Нет. Наши теории просто утверждают что-то относительно будущего. При поверхностном взгляде любая теория о будущем подразумевает, что оно каким-то образом будет «похоже на прошлое». Но мы можем узнать, в каком отношении, по утверждению теории, будущее будет похоже на прошлое, только тогда, когда у нас есть эта теория. Точно так же вы могли бы сказать, что поскольку наши теории считают, что определенные черты реальности одинаковы во всем космическом пространстве, они неявно содержат «пространственный принцип индукции» относительно того, что «ближнее похоже на дальнее». Мне хотелось бы отметить, что в любом практическом смысле слова «похожий» наши современные теории говорят, что будущее не будет похоже на прошлое. Взять, например, космологическое Большое сжатие (коллапс вселенной в одну точку) – это событие, которое предсказывают некоторые космологи, но которое во всех физических смыслах настолько маловероятно в настоящее время, насколько это только возможно. Сами законы, исходя из которых мы его предсказываем, перестанут тогда действовать.

Криптоиндуктивист: Вы убедили меня и в этом. Попробую использовать последний аргумент. Мы видели, что будущие предсказания можно обосновать, апеллируя к принципам рациональности. А что обосновывает их? Они же как-никак не являются чисто логическими истинами. Поэтому возможны два варианта: либо они не обоснованы, и тогда выведенные из них следствия тоже не обоснованы, либо они обоснованы с помощью каких-то еще неизвестных средств. В любом случае здесь недостает обоснованности. Я уже больше не подозреваю тут наличия скрытой проблемы индукции. Тем не менее, уничтожив проблему индукции, не открыли ли мы под ней другую фундаментальную проблему, которая тоже связана с недостатком обоснований?

Дэвид: Что обосновывает принципы рациональности? Как обычно, рассуждения. Чем, например, обосновывается то, что мы полагаемся на законы дедукции, кроме того факта, что любая попытка обосновать их логически должна вести либо к порочному кругу, либо к бесконечной регрессии? Они обоснованы, потому что заменой законов дедукции невозможно улучшить ни одно объяснение.

Криптоиндуктивист: По-моему, это не слишком надежная основа для чистой логики.

Дэвид: Она и не является абсолютно надежной. И нам не следует ожидать этого от нее, поскольку логическое рассуждение – процесс не менее физический, чем рассуждение научное, а потому ему присуща ошибочность. Законы логики не самоочевидны. Есть люди, «математические интуитивисты», которые оспаривают традиционные законы дедукции (логические «правила вывода»). Я вернусь к их странному мировоззрению в главе 10 «Структуры реальности». Невозможно доказать, что они ошибаются, но я приведу доводы в пользу того, что они ошибаются, и я уверен, что мои рассуждения убедительно обосновывают этот вывод.

Криптоиндуктивист: Значит, вы считаете, что «проблемы дедукции» не существует?

Дэвид: Нет. Я не думаю, что может возникнуть какая-либо проблема при любых обычных способах обоснования выводов в науке, философии или математике. Однако, интересен тот факт, что физическая вселенная допускает процессы, создающие знание о ней самой и о других вещах. Нам разумно попытаться объяснить этот факт точно так же, как объясняем другие физические факты, то есть через объяснительные теории. В главе 6 «Структуры реальности» вы видели, что я считаю принцип Тьюринга подходящей в данном случае теорией. Он гласит, что можно построить генератор виртуальной реальности, репертуар которого содержит каждую физически возможную среду. Если принцип Тьюринга является физическим законом, как я полагаю, значит, мы не должны удивляться, обнаружив, что можем создавать точные теории о реальности, потому что это просто виртуальная реальность в действии. Точно так же, как факт возможности паровых двигателей является непосредственным проявлением принципов термодинамики, так и тот факт, что человеческий разум способен создавать знание, – это непосредственное проявление принципа Тьюринга.