Структура
Шрифт:
– Но тебе очень-очень хочется, – он улыбнулся, чуть-чуть показывая зубы. По правде говоря, выглядели они ужасно. – И поскольку мы заняты одним делом, я считаю, что могу пойти тебе навстречу.
Поднятое плечо опустилось. Ванда почувствовала, как вся вспыхивает. Удивление, восхищение и предвкушение сплелись в клубок, который колюче прокатился по всему телу, заставляя кожу гореть. В животе затрепетало. Ванда сглотнула, чувствуя, как мгновенно пересохло в горле.
–
– Добро пожаловать.
Альтрон протянул ей руку, и она схватилась за нее без малейших раздумий. Для того чтобы почувствовать чужие мысли, ей далеко не всегда требовалось прикосновение, но в случае с Альтроном между ними словно вспыхнула тонкая нить. Едва живая плоть соприкоснулась с металлом, как они стали единым целым.
Ванда закричала.
Он был чужой. Невероятно далекий, чудовищно нечеловеческий, состоящий из упорядоченного мрака. Глыбы невыразимых сущностей и понятий погребли ее под собой. И самое жуткое – она видела себя такой, какой видел он. Со стороны. Его глазами.
В ней было столько слабости, столько страха и бессилия, что на мгновение Ванде захотелось умереть. Мгновение длилось и длилось, выкручивая душу до кровавых трещин, а потом...
Потом она увидела что-то новое. И почувствовала холодное восхищение. Жизнь, тлеющая в куске мяса, пронизанного сетью кровеносных сосудов, была восхитительной. Хаотическое движение нервных импульсов, постоянный ток крови, стук сердца – и дальше, глубже, тоньше. Подчиненные законам самой Вселенной процессы. Она увидела, как внутри нее возводятся и тут же рушатся целые империи клеток. Увидела восхитительное и удивительное – бесконечное обновление. Увидела шагающий белок, узнала, как он называется, какие процессы заставляют его двигаться – и засмеялась.
Ванде стало очень хорошо.
Все еще как будто подглядывая за собой, она медленно подняла руку и провела кончиками пальцев по губам, спустилась на шею и демонстративно неторопливо погладила себя по груди. Холодное восхищение стало чуть теплее, окрасилось любопытством. Альтрон по-прежнему оставался невыносимо чуждым, но больше не пугал ее.
– Хочешь, я поделюсь с тобой?
Она не была уверена, произносит ли это вслух или только думает.
"Конечно".
Ответ обрушился на нее со всех сторон. Ванда едва не задохнулась, но все же сумела
Альтрон не шевелился, взирая на нее сверху вниз. Ей казалось, что он хочет что-то сказать, но она вновь не смогла прочитать его, и огорченно нахмурилась.
"Красивая", – отозвался он.
Его восхищения было слишком много. Ванда застонала, невольно сжимая колени. Собственная грудь ее больше не интересовала, хотя она собиралась не торопясь продемонстрировать Альтрону, насколько чувствительным и отзывчивым может быть человеческое тело.
"Не спеши, – любопытство Альтрона стало таким же красным и пульсирующим, как ее собственная сила. – Я хочу рассмотреть все в подробностях. Ты же покажешь мне?"
Ванда всхлипнула и счастливо закивала. У нее кружилась голова, и снова не хватало дыхания. В груди жгло, между ног все намокло так, что она даже почувствовала холодок – ткань штанов пропиталась влагой насквозь, и движение воздуха охлаждало ее.
Альтрон присел перед Вандой, не отпуская ее руки. Из-за того, что их разумы до сих пор были связаны, Ванда плохо видела его. Все больше места в ее сознании занимал этот взгляд со стороны. Она сама была в центре этого взгляда, и уже мало походила на человека. Сложная структура, состоящая из геометрических форм, вливающихся одна в другую. Внутренние органы, кожа, дыхание, пульсация слабого электромагнитного поля... И в самом центре все ярче и напряженнее блестел крошечный гексаэдр.
Еле слышно постанывая, она потянулась к нему, и безошибочно нащупала возбужденный клитор. Каждое прикосновение заставляло гексаэдр вспыхивать и переливаться, и по той Ванде, которая состояла из сплетения линий, растекались длинные волны удовольствия. Настоящая живая Ванда готова была упасть на колени, и, наверное, выглядела не очень здорово со стороны – растрепанная, покрытая испариной, засунувшая руку в штаны и бесстыже самоудовлетворяющаяся под немигающим взглядом робота.
Но она видела себя иначе. Она чувствовала, что прекрасна.
– О-ох!
Раньше она никогда не кричала. Все ее оргазмы были короткими, беззвучными... Просто никогда раньше ей не приходилось видеть, как вся она расцветает безумной красной вспышкой, и как волшебный крошечный гексаэдр сияет, словно маленькая сверхновая.
Альтрон поймал ее, когда Ванда была готова рухнуть на пол церкви.