Структурный гороскоп в вопросах и ответах
Шрифт:
Таким образом, смысл жизни – это достижение высокого духовного состояния. Увы, эта тема так замусолена, так истоптана, что свежий рецепт дать трудно. Одни говорят о просветлении, другие о сострадании, третьи просто о страданиях, которые якобы укрепляют душу, ну и так далее.
Структурный гороскоп не считает душевность синонимом доброты и всепрощения, более того, душа (мужская) может быть достаточно злой и колючей. Не считает структурный гороскоп, что ничегонеделание является идеальным для души. Идеальная формула для души – это душа максимально самостоятельная, индивидуальная, имеющая свое неповторимое лицо. Наглядный пример – это большие живописцы, которые долго ищут свой
Таким образом, смысл жизни человека – это трансформация своей физической энергии (Природа) в энергию разума (Социум), а той, в свою очередь, в духовную энергию (Индивидуальность). Можно сказать, что цель жизни – это достижение абсолютного одиночества, создание мира собственного «я».
77. Стоит ли бояться смерти?
Разумеется, человек боялся смерти, боится и будет бояться всегда. Но ведь речь идет скорее об эмоциях либо о каком-то мистическом ужасе, который рождается в юном неокрепшем мышлении, не уверенном в своем бессмертии. Впрочем, вера в бессмертие также штука ненадежная и смахивает на успокоительную таблетку, наркоз, сказочку, призванную отвлечь от ужаса перед небытием.
Я же предлагаю совсем другой способ борьбы со страхом смерти. Я предлагаю понять и ощутить смерть не как некую точку в конце жизненного пути, а как некий очень длинный процесс, проходящий многие стадии, причем конечная стадия может оказаться далеко не самой печальной. Череда смертей начинается от самого рождения, что косвенно доказывает, что и череда рождений идет до самой смерти, и задача человека лишь в том, чтобы выгодно разменивать свои смерти на свои же рождения. Согласитесь, это в наших силах, и если удастся обменять свою очередную смерть на очень выгодное рождение, то смерть уже не повод для печали, а обоснование радости. Так проблема смерти обретает элемент обмена или даже торговли.
Итак, возраст Петуха. Человек только родился, а уже пришло время первой смерти. В человеке умирает его связь с тем миром, из которого он пришел, замолкает музыка того космоса, где он пребывал в блаженстве и неведении. Не стоит думать, что это смерть пустячная. Что мы, собственно, знаем о том мире? Может быть, эта первая смерть ужаснейшая из всех смертей. Не желая прощаться с тем миром, ребенок может отказаться от мира нашего. Известно, что младенцы, которых не смогли прельстить сомнительные достоинства нашего мира, просто засыпают и не просыпаются.
А что в обмен за обрыв связей с тем миром? Разумеется, мир этот – его звуки, его вкусовые ощущения, осязание, теплые руки матери. До размена все эти прелести воспринимались скорее негативно, ибо отвлекали от музыки небесных сфер.
Второй возраст (1 – 3), Обезьяна. В этом возрасте в человеке умирает полуживотное, блаженное существо, нечто вроде домашней кошки, которую все любят, холят, лелеют, кормят. Короче говоря, умирает беззаботность. Взамен за эту довольно жуткую смерть (человек никогда более не будет так спокоен – его удел теперь страхи, эмоции, переживания) новое рождение – самосознание. Отныне человек знает, что такое «я», и это дар бесценный, которому крикнем «Ура!».
Третий возраст (3 – 7), Коза. В этом возрасте, вернее, в самом конце его у нормального ребенка окончательно и бесповоротно умирает великолепное самодурство, эмоциональная свобода и бесшабашное отношение к жизни. Взамен рождается тягостное чувство личной ответственности и эмоциональный самоконтроль.
Четвертый
Пятый возраст (12 – 17), Бык. Хотите вспомнить о смерти в этом возрасте, вспомните слезы старшеклассников на выпускном вечере. Это смерть инфантильности, способности делать все по-своему, но жить под прикрытием папы, мамы и учителей. Ну а смерть инфантильности – это рождение самостоятельности. Тех, кто не рад обмену, милости просим в спецшколу, какую-нибудь бандитскую группировку или армию. Обрадованных обмену просим в вольное молодежное сообщество.
Шестой возраст (17 – 24), Крыса. Смерть возраста Крысы лично я переживал как самое жуткое событие в своей жизни и даже впал в глубокую депрессию. Что же я так сильно оплакивал? Легко догадаться, что оплакивал я вольную молодежно-тусовочную жизнь, которая прекратилась у меня с окончанием университета. Что я получил взамен? Вовремя умерев в тусовке, я тут же родился как творческая индивидуальность. В равноценности обмена сам себе я не признался, продолжая оплакивать свое прошлое, но согласитесь, обмен был чудесным.
Седьмой возраст (24 – 31), Кабан. Число смертей в этом возрасте, наверное, достаточно велико, ибо велико число рождений, ведущих в восьмой возраст, самый главный в жизни человека. У меня лично в возрасте Кабана умерли холостячество и бездетность, интеллектуальная всеядность и любовь к чтению взахлеб. Список можно было бы продолжать. Сейчас, по прошествии многих лет, мне больше всего жаль умершую безвозвратно способность запрыгнуть на диван с новой книгой и в блаженстве прочитать ее от начала и до конца. Этот дар более не возвратится никогда. Какая страшная потеря!
Восьмой возраст (31 – 40), Собака. Этот возраст был моей огромной удачей и невероятным везением. Все девять лет я был безумно и фантастически счастлив. Именно поэтому смерть возраста и смерть его качеств воспринял невероятно болезненно, подтвердив дурную славу «кризиса середины жизни». Катастрофу личной жизни продолжил факт взросления детей. Почему-то считается, что родитель должен быть счастлив оттого, что дети повзрослели. Настоящий родитель, фанатичный родитель-профессионал испытывает шок оттого, что дети повзрослели, что теперь не нужно рассказывать им сказки и вести тонкую педагогическую линию и самое лучшее отныне – это не мешать и устраняться как можно тщательнее. То есть ты уже им как бы не родитель, не учитель и не щит, не добрый фей и не повелитель, а всего лишь друг и спонсор. Так приходит гибель родителя – ты еще жив, но уже не первый в глазах своего ребенка, не второй и не третий, дай бог в десятке удержаться...
Вторая гибель – это гибель безостановочного мыслителя. Я мыслил ровно столько, сколько бодрствовал, теоретические вопросы крутились в голове безостановочно. Размышления о возрастах сменялись размышлениями о векторном кольце, далее шли знаки совмещения – и так без конца по кругу. Иногда приходила пространная мысль, и я хватался за бумагу, но чаще размышлял в уме, умудряясь на ходу, в поезде, самолете или автомобиле решать сложнейшие теоретические вопросы. Теперь мозг пуст! Нет, иногда я, конечно, думаю, но не о теории, а о том, как написать книгу, как разместить материал. Но ведь это совсем другое.