Струны
Шрифт:
— Ислам?
— В тысяча четыреста тринадцатом. Ладно, я не об этом. Берут два глиняных горшка…
Дзинь! В терминале появилась голографическая Агнес Хаббард.
— Достаточно, принцесса!
Голубой костюм сменился серым, более свободным. Агнес сидела на вращающемся стуле спиной к пятиугольному, знакомому уже Седрику, столу. От ее лица веяло ледяным, космическим холодом.
Элия вздрогнула, затем поднесла лад они к лицу и поклонилась:
— Да пребудет с вами Господь, директор.
— И с вами также, Ваше
Седрика учили, что подсматривать некрасиво. Судя по всему, его бабушка придерживалась иного мнения.
Элия опустила лицо, избегая пронзительного взгляда некоронованной царицы Института.
— Мне казалось, что так надо.
Леденящий взгляд переместился на Седрика.
— Неужели? Вот уж чего я не ожидала. Никогда не нужно смешивать дело с развлечениями. Кроме того, здесь присутствуют и другие личности. Я абсолютно уверена в стопроцентной надежности как доктора Норт, так и доктора Багшо, да и Седрика, пожалуй, тоже — его непродолжительная карьера произвела на меня самое выгодное впечатление. Однако, Ваше Высочество, бывают секреты, обладать которыми опасно.
— Да, директор.
— Разглашение вашего секрета не пойдет на пользу никому, только во вред.
— Извините, пожалуйста. В будущем я постараюсь быть осторожнее.
— Вот и прекрасно, — удовлетворенно кивнула Агнес. Быстрый, как у ящерицы, кончик языка увлажнил бледные сухие губы и спрятался. — Седрик, ты управился с этими жлобами гораздо лучше, чем я могла предположить.
— Ты надеялась, что они сожрут меня живьем? Взгляд голубых холодных глаз обжег Седрика, как пощечина.
— Если не умеешь — или не хочешь — грести, всегда можно выплыть по-собачьи.
— Прости, пожалуйста.
— Ладно. Так что же ты теперь планируешь?
— Они хотят получить доступ к Системе. Агнес Хаббард болезненно поморщилась:
— Поговори с Лайлом.
— С Лайлом?
— Доктор Фиш. Это тот, чьему изображению ты пытался пожать руку, помнишь? Только допусти этих бездельников к Системе, они всю ее загадят вирусами. Но если Лайл знает способ избежать такой опасности — валяй.
Сердце Седрика радостно подпрыгнуло. Здорово, как здорово!
— И мне потребуются советы. Нет ли у тебя каких-нибудь консультантов?..
— С этим — в отдел кадров.
Это значит — к толстой развратной негритянке, как там ее? К доктору Уитлэнд. Такая перспектива заставила Седрика зябко поежиться. И все же его радостное возбуждение не пропало.
— А деньги? Сколько могу я…
— Сколько угодно, только потом отчитайся, на что ты их потратил. У тебя теперь неограниченный кредит — и закажи, ради всего святого, какую-нибудь пристойную одежду.
Наглая, преднамеренная несправедливость.
— И постричься, наверное?
— Если будешь двигаться побыстрее, успеешь к четырехчасовому поезду сделать и то и другое.
— Поезд? — тупо
— Ты поедешь в Кейнсвилл уже сегодня, чтобы успеть вернуться, — сам же созвал эту шушеру к десяти утра, никто тебя за язык не дергал. Принцесса Элия, я хочу, чтобы вы ознакомились с Рейном — окно будет в два ноль-ноль.
Элия слегка поморщилась, искоса взглянула на Джетро. Тот безразлично молчал.
— Доктор Хаббард, я не думаю, чтобы Рейн представлял для нас какой-нибудь интерес. Агнес Хаббард встала. Она была выше Элии.
— Вы вполне уверены? Весьма многообещающий вариант.
Элия нерешительно молчала.
— Ставки, дитя мое, очень высокие.
— Да, — обреченно кивнула Элия, — лучше уж увериться окончательно.
Она взглянула на Седрика, хотела что-то сказать, но Агнес ее опередила:
— Приходите ко мне в кабинет и обдумаем программу на ближайшие дни. Седрик, можешь делать все, что тебе заблагорассудится, но при первой же ошибке я вышвырну тебя, как ненужную тряпку.
— С семнадцатого, например, этажа? — ощетинился Седрик.
— Это было бы верхом гуманности, — холодно отпарировала Агнес. — Провали эту работу — и тебя ждет блестящая карьера донора. Кое-кому твои органы придутся очень кстати.
— Дедушка…
— Ветхая ржавая посудина. Ваше Высо…
— А правда ли он мне дедушка? — перебил ее Седрик. — Как это вышло, что я родился через пять лет после смерти родителей?
Невиданная в стенах Института наглость была вознаграждена презрительным, почти брезгливым взглядом.
— Ко мне попало все наследство твоего папаши, состоявшее из шести грязных рубашек и замороженного эмбриона. Последнюю драгоценность я разморозила и поместила в искусственную матку — хотела посмотреть, что же такое из нее вырастет. Было это двадцать лет тому назад, и я все еще жду ответа.
— А-а-а…
— И это все?
— Все?
— А я вот думала, что у тебя возникнет желание поблагодарить бабушку за заботу.
— Спасибо. Большое спасибо за все. Его сарказм прошел впустую. Агнес Хаббард сверкнула безжалостной, удовлетворенной улыбкой и повернулась к Элии:
— Ваше Высочество, я приглашаю вас в свой кабинет. Нам нужно о многом поговорить.
Элия молча сжала локоть Седрика и пошла к двери, за ней последовали охранники и бородатый Джетро.
И тут Седрик вспомнил об еще одной проблеме:
— Бабушка, там Пандора Экклес намекала, что у нее на сегодня что-то такое приготовлено. Не просто твоя пресс-конференция, а что-то особенное.
— Да неужели? — фыркнула Агнес Хаббард. — Думаю, нам не стоит особенно волноваться на этот счет, во всяком случае — в ближайшее время. Администрация WSHB обязательно прогонит вопрос через Систему и получит ответ подождать до завтра — или даже дольше. Две бомбы в один день — это явный перебор.