?Студёная любовь?

Билык Диана

— Наследник Криты, — я тихо засмеялся такому определению, — Синарьен ин-тэ О’тэнли, бесславно пропал в непонятном месте, в непонятное время, непонятно за какой хрен… А все потому что не научился… Чему же я не научился? Упустил невесту, не послушал брата.

Грудь снова слабо дернуло, по коже разбежались волны моей магии. Я поморгал и попытался применить заклинание, призвать воду, но она упиралась, сверкала на кончиках пальцев и тут же с шипением исчезала.

Золотых летающих существ стало больше. Еще чуть-чуть и популяция маруний облепит

меня целиком. Сколько их нужно для убийства? Но я был не против хоть какого-то общества, пусть и молчаливо-опасного.

Приподняв руку, поймал пляшущие огоньки на ладонь, позволил им сесть на предплечья, шею и голову. Притянул пальцы к глазам и тихо спросил:

— Покажите мне выход, милые существа… Но вряд ли поймете, а так хотелось помечтать.

Маруньи с едва уловимым шорохом взвились в воздух, скопились надо мной в пятно, а потом отодвинулись и перестроились в женский силуэт.

Я мог поклясться, что это была Любава. Тонкая фигурка, длинные волосы, прикрывающие крепкие бедра. Ее крошечные плечи. И руки, связанные за спиной. Золотистый силуэт развернулся, ссутулился и побрел в одно из разветвлений лабиринта, будто ему приказывали идти.

Я вскочил на ноги и, подхватив мешок, побежал за сиянием.

— Не знаю, как вы это делаете, — обратился к сияющим семенам, — но не останавливайтесь.

Я долго несся за золотистой подсказкой, задыхаясь от духоты и часто спотыкаясь от усталости. Мы петляли-петляли-петляли… Я падал, вставал, снова падал… Пришлось сделать несколько глотков драгоценной воды. Испугавшись, что не останется Любаве на обратный путь, я бросил флягу в мешок и больше не доставал ее, хотя умирал от жажды.

Мелкие помощники замерли около стены. Я бы подумал, что это очередной тупик. По выпуклой поверхности стекали черные сгустки, напоминающие смолу.

Я хотел прикоснуться, попробовать, что за гадость, но золотые огни напали на мою руку и заметались перед глазами, как беспокойные мотыльки.

— Ладно. Трогать нельзя, я понял. А как пройти дальше?

Глава 30

Любава

— Не сопротивляйся, хуже будет, — добродушно говорил в спину лысый маг и грубо подталкивал меня сухой рукой, чтобы шла вперед. На локте появились красные пятна от его прикосновений.

Говорить я не могла из-за кляпа, магию скованными за спиной руками не использовать. Колдовать одним взглядом еще никто не научился, потому я шла, считая последние секунды своей жизни.

Я знала, что это конец. Нелепый. А я даже не вспомнила себя…

Кто меня сможет вытащить из этой беспросветной темноты? В замке нет магов с моим уровнем дара, а Ульваз сильнее всех вместе. Да и кому я нужна, кроме принца? Которому тоже гожусь только для сохранения своей жизни. Если бы не связь, он бы и не посмотрел на меня никогда. Не дура, прекрасно осознаю это.

За границей зеркала звуки вели себя иначе, глушились, мутно расплывались.

Здесь крепко воняло, будто в склепе, тухлятиной и сыростью.

Желудок неприятно стянуло и тошнота подступила к горлу, а еще я дико замерзла. Словно кровь замедлилась, словно болезнь вернулась. Если бы еще эмоции, что рвали душу, замолчали, да сердце перестало биться, уйдя к истинному, — я бы даже сказала спасибо.

Петляя каменными коридорами по ощущению несколько часов, мы вышли на небольшое возвышение, что расширялось в плоское плато, а после уходило в черную воду. Со стен в подземное озеро с неприятным чавканьем стекала странная субстанция, напоминающая смолу.

— Ткань Междумирья сгнила давно, держится на честном слове, — заговорил маг, заметив мой взгляд. — Еще немного и реальность изогнется, смешается с другими параллелями и пустотой. Погибнут все.

Я замычала и сильно дернула руки, отчего путы впились в кожу до резкой боли.

— Если я тебя пожалею и отпущу, ты все равно не выберешься. Отсюда нет выхода. Так что не трать зря силы, девочка.

Маг усадил меня на крупный булыжник у берега, нажав на плечи. Сухие наросты на его пальцах глубоко царапнули кожу.

— Какая хрупкая. — Старик потрогал проступившую рану, расковырял ее, заставляя меня выть от боли, намочил кончики пальцев в крови. Поднес к лицу и долго разглядывал их. — Оболочка тоньше хлопковой сорочки удерживает магию невероятной силы. Я заберу ее, ты не против? — спросил, переведя на меня спокойный и добродушный взгляд. Словно спасает, а не убить собирается.

Я замотала головой. Волосы от густой влаги слиплись на щеках, а от усталости и внезапного возвращения ледяной болезни мне стало дурно, потемнело в глазах, губы сковало и в горле распустился морозный пион.

— Нет-нет, сознание не теряй. Мне нужен весь резерв. — Ульваз прилепил грубые пальцы к моим вискам, прошивая колючей магией, словно разрядом молнии.

Я зарычала, вскочила с камня, но тут же свалилась на копчик и впилась в мага злым взглядом.

— Да, детка, сейчас лучше брыкайся…

Старик заулыбался, словно больной. Плавно отступил, снял с плеча наплечный мешок и достал связку камушков. Они застучали друг о друга. Я похожие видела у Данила на шее, но руны на Энтаре практически не использовались, считались слабыми, а вот артефакты приветствовались. Только для меня эта магия недоступна.

Пока старик перебирал свой скарб, меня душила ярость, а обездвиженность рук добавляла гнева. Да только холод стремительно распускал свои когти по плечам и груди, забираясь под кожу и замедляя бой сердца. Второе, которое принадлежало принцу, я не слышала, словно это темное место разделило нас с истинным, восстановив равновесие.

Ульваз что-то готовил. Раскладывал руны на каменном полу, переходил туда-сюда, вытирая грязь подолом мантии.

Я осторожно дернула связанные руки, пока старик не видит. Попытаться стоит, ведь моя магия способна хотя бы оглушить, а дальше я найду выход.