Студенческие хроники или год в общаге
Шрифт:
– Я… я не знаю, – смутилась девушка. – Ты уверен?
– Да, уверен.
– Что ж, – Бонни неловко помяла руки, – тогда я, пожалуй, останусь. Идите без меня, девочки.
Беннет зашла обратно в квартиру. В последний раз переглянувшись с Форбс и попрощавшись с соседками, я последовал за девушкой.
Кола и Бонни уже не было в кухне. Стефан сказал, что они закрылись в комнате моего брата. Я довольно кивнул и, замявшись на секунду, попросил у друзей.
– Послушайте. Я понимаю, что вы хотите помочь мне и Колу,
– Как скажешь, – опередил открывшего рот Деймона Мэтт и потащил Сальваторов к выходу.
– Держись, брат! – успел крикнуть мне напоследок старший Сальваторе.
Дверь захлопнулась, и в квартире остались только я, Кол и Бонни.
POV Бонни
Я не знала, что делать. Уже пол часа Майклсон упорно молчал, с остервенением швыряя свои вещи в дорожную сумку, а я растерянно следила за его действиями. Однако, когда я уже было подумала, что он окончательно сошёл с ума, неожиданно Кол прекратил своё занятие и резко сел на постель, рядом со мной, и закрыл лицо руками.
– Кол, – заискивающе начала я, – Кол, посмотри на меня.
Парень не проявил никакой реакции и продолжил сидеть в той же позе. Я боялась представить, как ему сейчас было плохо. Я знала, как невыносимо больно терять кого-то из родных. Когда умерла мама, я долго не могла прийти в себя, не ела и не выходила из дома. Единственными моими собеседниками были отец и психолог. Я не хотела видеть даже подруг. Майклсон же теперь круглый сирота. Но, в то же время, у него есть человек, с которым он может разделить свою боль и который страдает точно так же, как и он. Это Клаус.
А я… Я не имею права лезть в его душу. Просто быть рядом всё, что остаётся мне делать. И я буду делать это, я ХОЧУ делать это.
– Знаешь, это даже забавно, – вдруг заговорил парень и криво усмехнулся. – Сегодня утром я вспоминал отца. Вспомнил, что он ненавидел фотографироваться. Глупо, правда?
– Вовсе нет, – ликуя в душе, что Кол пошёл на контакт, возразила я.
– У нас почти нет его фотографий, – задумчиво продолжил Майклсон, – а сейчас бы они нам пригодились. Хоть какая-то память.
Он снова затих, с отсутствующим видом вертя в руках ключи от машины. Затем внезапно отбросил их и повернулся лицом ко мне.
– Зачем ты здесь? – недовольно спросил Кол. – Мне не нужны няньки. Я способен справиться со своим горем самостоятельно. Можешь уходить.
– Нет, – твёрдо ответила я, – я твой друг и не брошу тебя в таком состоянии.
– Друг? Конечно, – пробормотал парень и, чему-то улыбнувшись, снова впал в апатию. Я начала действительно побаиваться за его душевное здоровье: слишком уж резко менялось его настроение.
– Уходи, – вдруг со злобой процедил он. Я с беспокойством попыталась заглянуть в его лицо, но оно оставалось каменным и беспристрастным.
– Уходи! – уже более настойчиво
Я перепуганно отпрянула и действительно начала пятиться к двери. Кол с нездоровым блеском в глазах наблюдал за мной, а затем внезапно вскочил с кровати и схватил меня за руку. Я вскрикнула и с ужасом взглянула на парня, который явно был не в себе.
– Прости, – от злости в его голосе не осталось ни следа. Теперь он говорил извиняющим тоном, что повергло меня в кратковременный ступор. Точно ненормальный.
– Не знаю, что на меня нашло. Прости, – бубнил Майклсон, не особо вникая в смысл своих слов.
– Всё нормально, – я осторожно высвободила свою руку и испытующе взглянула в его лицо. – Кол, ты хорошо себя чувствуешь?
– Нет, Бонни, мне плохо. Мне очень плохо. Особенно здесь, – с этими словами, парень снова взял мою руку и приложил её себе к груди. Оцепенев, я нервно сглотнула и тихо произнесла.
– Я понимаю. Но это пройдёт, обещаю. Я… я помогу тебе.
– Как? – горько усмехнулся Кол и с нотками презрения добавил: – Друг.
Я не ответила. Вместо этого я поддалась вперёд и заключила Майклсона в свои объятия. Помедлив, он тоже обнял меня. Я надеялась, что такая помощь хоть немного облегчит его муки и принесет кратковременное спокойствие, какое я чувствовала сама. И, видимо, мой план сработал. Парень заметно расслабился, всё сильнее и сильнее сжимая мои плечи.
Так мы простояли довольно долго. В конце-концов, я нехотя отстранилась и ободряюще улыбнулась Колу. Наградой мне стала его мимолетная, но тёплая ответная улыбка.
– Спасибо, – прошептал он и вдруг ухмыльнулся. – Сейчас, наверное, не самое лучшее время для разговора о наших отношениях?
– Верно, – тихонько рассмеялась я.
– Ладно. Вот приеду из Нового Орлеана, тогда ты не отвертишься, – самодовольно хмыкнул Майклсон. Раздался требовательный стук в дверь.
– Кол, нам пора. – Это был Клаус. Вздохнув, парень отпер дверь и впустил брата.
– Так скоро? – удивилась я. – И на сколько вы едете?
– Дня на два, – сообщил Клаус и вопросительно взглянул на брата: – Ты как?
– Более менее, – покачал головой тот и бросил на меня хитроватый взгляд. Я поняла, что теперь с ним точно всё хорошо, и приятное удовлетворение затеплилось в моей груди, когда я осознала, что это благодаря мне. Возможно, мы слишком уж хорошо ладим. Это даже странно, в конце-концов!
– Уедем по-английски? Ничего не сказав? – поинтересовался Майклсон младший.
– Я оставил записку, – успокоил его брат и обратился ко мне: – Спасибо, Бонни. Я в долгу перед тобой.
– Обращайся, – улыбнулась я и легонько толкнула Кола в плечо, мол, держись. Тот благодарно потрепал мои волосы и, взяв свои вещи, вышел из комнаты вместе с братом. Я решила проводить их и последовала за парнями.