Студент в СССР
Шрифт:
Ну а что? Организовать комсомольскую бригаду? Ходить с увещеваниями — «Ребятки, так поступать некрасиво. Давайте жить мирно!» Или тупо бить по их пустым бошкам в образе дружинника с повязкой? Так те трое наверняка несовершеннолетние и виноватым окажешься именно ты. И покровители из темных кругов предъяву потом тебе же сделают. А менты, как всегда, отморозятся. Система во все времена состоит из тех, кто не любит напрягаться на работе.
Ситуация!
Так, толком ничего и не придумав по поводу спасения человечества,
— Эти духи самые приятные.
— Мама?
— Ты меня расстраиваешь, Сереж. Нельзя быть таким легкомысленным! Я тебя не узнаю.
Вздыхаю. При моих возможностях и опыте я могу девчонок хоть раз в неделю менять. Но мне этого не надо. В плане секса и с Дашкой круче некуда, по эмоциям Иришка всех бьет. Вероника и вовсе для дела. Но маму огорчать все равно не стоит.
— Ма, успокойся, у меня серьезно только с одной.
— Опять это дурацкое слово! — мама поднимает на меня глаза, но вязать продолжает. — Тогда зачем мозги другим девочкам пудришь?
— Да нет ничего такого! Но ты сама знаешь, что иногда от назойливых барышень отделаться очень сложно.
Мама бросает на меня испытывающий взгляд, но разговор о подругах решает не продолжать.
— Тетя Маша заходила, сказала, что ты можешь забрать технику. Ей по телефону дядя Саша разрешил. Он уже давно фотографию забросил, так что пользуйся!
Я чуть не подскакиваю с кресла.
— Вот это дело! — и тут же бегу к телефону.
— Да можешь без звонка идти. Мария дома, воскресные пироги печет.
Уже по пути к соседям понимаю, что обычно моряки звонят домой, когда заходят в советский порт.
«Чего отец тогда нам не позвонил?»
Подгон был шикарным, не ожидал. Польский увеличитель «Крокус» считался даже в более позднее время одним из лучших в своем классе. Отличный объектив, тонкая юстировка, ровный засвет всего поля. О чем еще можно мечтать? Вдобавок мне достались большие кюветы, пинцеты и всяческая полезная мелочёвка. Ну что, домашняя лаборатория практически в сборе! Тогда в ближайшие выходные стоит устроить пробную съемку.
И я обещал Веронике снять портрет. Хм, и еще с Ирой погулять. Черт, это уже начинает напрягать! И вдобавок следует обязательно с химиками из соседнего факультета поговорить, есть ли у них завязки в институтской лаборатории. Заводские наборы для проявки меня категорически не устраивают. Хочется самому составить проявитель для пленки, чтобы использовать на максимум её фотошироту. Контраст для бумаги я завсегда с помощью нужной температуры подгоню, или малость похимичю с проявителем. Но если пленка загублена, то этого уже никак не исправишь.
Тащу
— Откуда дровишки?
Рядом тихой сапой возникает Паша. Как подобный большой медведь может так быстро двигаться?
— Лучше бы помог, бери эту сумку.
— Чего там у тебя? Хату обнес?
«И откуда у советской молодежи чисто уголовные сленг?»
— Да для фотографии разное барахло. Босяцкий подгон от дяди Саши.
— Это который старпомом ходит?
— Знаешь его?
— Батя с ним знаком. У них гаражи рядом.
Я понятливо киваю. В эти годы автомобиль не только средство передвижения, но и способ убить запросто так уйму времени. Техническое обслуживание автомобилей граждан также попало в список «дефицитных», поэтому автовладелецЮ кроме мастерства вождения по хреновому асфальту должен вдобавок сам уметь обслуживать имеющееся в собственности транспортное средство. Я возился машиной тогда, когда мы были еще небогаты и денег хватило лишь на «девятку». Затем пошли иномарки и мудохались с ними уже у дилеров. Приехал, сдал, заплатил и горя не знаешь. Прилетел камень в стекло, тебе его тут же заменят по КАСКО. По здешним меркам сущая фантастика!
«Вот и чеши репу, какой строй для обычного гражданина лепше!»
— Я чего к тебе подошел, — мы остановились у подъезда, и я забрал у Паши сумку. — Сегодня вечером движуха намечается, заходи.
— Что такое?
— Хата у Кеши свободна, а Юрка как раз с первого рейса пришел, угощает. Закусь своя, девочки будут.
Я скривился:
— Ну этого добра мне не надо.
— А чего так?
— И так трое, не знаю, как с ними расхлебаться.
Павел качает большой лобастой головой:
— Ну ты, перец, даешь огня! Тебя после армии как будто подменили.
«Как ты чертовски прав, Паша!»
— Мозги на место встали. Тебе бы армия также на пользу пошла.
— Мне нельзя, у меня сердце.
Я холодею. Дьявол, а ведь Павел через несколько лет умрет! Просто будет идти по улице, упадет и больше никогда не встанет.
— И что врачи?
— Да советуют в Москву ехать, а мне в лом.
— Болван, что ли! Хочешь умереть молодым?
— Не хочу, конечно! Но что делать?
— Паша, ты конкретно дурак? С этим не шутят. Подожди, есть у один меня знакомый неплохой доктор. Со связями. Может, чего посоветует.
— Лады! Так будешь?
— Когда?
— В семь.
— Заметано!
Чуть не проговорился, что доктор этот, отец одноклассника, но из того мира. Его сын Олежа, товарищ мой также по медицинской линии пошел и даже стал в столице каким-то начальником. А вот его отец был знаком с моим, помогал ему с таблетками от давления. Так что проблем, думаю, в общении особых не возникнет. Медицина у нас была и при Союзе неплохой. Но в Москве. Так что Паше точно надо ехать туда.