Студент. Напротив зверя
Шрифт:
Все это преображение молодого человека закончилось на следующее утро. Более того, она с ужасом увидела его спящем во время дежурства. От этого у неё даже засосало под ложечкой, мало было вчерашнего. Ну там правда она сама виновата. Понадеялась, как всегда, на своих зараженных которые до этого никогда её не подводили. А их похоже матерные рейдеры подманили обоих сразу и проломили головы клевцами. Уж что-что, а такие опытные мужики с этим справляются походя.
Толкнув спящего караульного, Екатерина вновь отметила перемену. Теперь его взгляд был привычно растерянным,
– Я это. Оно само получилось. Устал сильно вот и сморило.
Принялся оправдываться он, виновато опуская глаза в пол. Ну ещё бы не чувствовать себя виноватым. У него вчерашние пробуждение отметилось в памяти нестираемым отпечатком. Вот только все дальнейшее, вспоминалось сквозь пелену молочного тумана. Казалось невероятным собственное поведение. А уж проявленная холодная жестокость и вовсе не находила ответов в душе у молодого человека. Словно и не он все это совершил. Вон даже Катя на него как-то странно смотрит. Необычно озадаченно. К этому взгляду, добавился привычный лёгкий подзатыльник в воспитательных целях со словами.
– Сколько можно тебя учить? Бестолочь, ты молодая.
И уже более мягко и несколько виновато.
– Ладно. Сейчас завтракать будем. Вчера от этих, тушёнку в рюкзак переложила. Вроде армейская с советскими штампами на банках. Должна быть хорошей с мясом, а не расползающимися шкурками плевками. Ты пока сгущенку открой. Только нож свой не забудь перед этим помыть и вытереть насухо.
Поставив разогревать одну из банок тушёнки на таблетку сухого горючего, женщина задумчиво смотрела на молодого человека, умудрившегося порезаться собственным ножом при вскрытие жестяной банки.
После завтрака, едва они выдвинулись на кластер, Студент ощутил сперва немой вопрос во взгляде женщины, а потом и озвученный.
– Кто поведет?
Странно слышать подобное от умудренного Ульем рейдера. Собравшись, он ответил.
– Ты, конечно. У меня откуда опыт то.
Вновь получив недоуменный взгляд от Кати, юноша к нему получил довеском и увеличенный груз. Включая громоздкую и жутко неудобную в переноске здоровенную винтовку, оттянувшую сразу обе руки. От которой он с радостью бы избавился, ну на кой им эта дура. С неё и выстрелить то толком не получится. Пока с этой махиной устроишься, пока в прицел кого поймаешь, пока ещё чего-то там совершить твоя цель давно скроется по своим делам оставив тебя как стрелка ни с чем.
Блин — это ещё не все. Два автомата притороченными к его рюкзаку и вовсе привели его в замешательство. Да дело даже не в их весе. Они же цепляются за все что можно и нельзя. Противно дергая рюкзак из стороны в сторону. Ну они-то на кой нужны, все одно он как стрелок никакой. Пусть и Катя начала на стоянках объяснять ему основы. Но если честно, то он по большей части просто устало кивал головой в знак согласия. Для успокоения женщины, старающейся в своих объяснениях. Ага, ему только и осталось запоминать упреждение по расстоянию до цели. Или постоянно обращать внимание на свой указательный палец, нажимая на спусковую скобу, дозированно производя короткие очереди по отсечкам. Тут пожрать бы поплотнее и отоспаться после тяжёлого перехода, а не
Да нет он, конечно, пытается вникать во все рассказанное, да только не очень получается. Главное до стаба живыми добраться, а там, как понял молодой человек уже можно будет определиться со своею жизнью. И со слов женщины успокаивало одно-все свежаками были бестолковыми как он. Или это она просто именно меня успокаивает? Подумалось молодому человеку, поймавшему взглядом свою забинтованную руку после утреннего пореза своим же ножом.
Глава 8
Глава 8
Открывшийся вид на стаб Озерный снаружи очень впечатлил юношу, отразив это чувство восторгом на лице. Все увиденное простиралось именно как в книгах и фильмах про пост апокалипсис из теперь уже прошлой жизни.
Натянутая на столбы колючая проволока в несколько рядов на подступах к бетонному забору в три роста человека с башнями над ним. Из бойниц которых выглядывали, где спаренные, а где и счетверенные стволы мощных пулеметов. Сам забор вдоль всей своей длины так же старательно был увешан витками егозы. Оттого что влезть, что спуститься без ведома охраны ни у кого не получится.
Так и просилась на язык фраза-город крепость. Извилистая дорога с постоянно разделяющими её бетонными блоками по краям имела отчетливые цветные указатели своей границы.
Уловив его удивлённый взгляд на обозначенные ограничения, Екатерина пояснила.
– Ты смотри с дороги никуда не уходи. Вокруг любого нормального стаба всегда все подходы заминированы. Только по специально обозначенной дороге можно подойти.
Далее на входе в стаб было не менее укрепленное КПП с бетонным дотом, перекрывающим своими узкими щелями бойницами все сектора подхода.
— Это малый вход. Для рейдеров и небольших колон. Основной стабовский с другой стороны. Там дорога пошире, но и дотов сразу три. Ладно не забивай голову все одно там только на стабовскую отработку проезжать будешь.
– Что за отработку?
Заинтересовался молодой человек пояснением женщины.
– Если живёшь в стабе с гражданством, то нужно иногда участвовать в плановых мероприятиях по хозяйству. Хотя бы разок за месяц необходимо отработать. Ну там помочь в сопровождении колонны с продовольствием или в охране народа на трясучку покататься. В общем по специфике своей жизни за забором. Лучше пока время есть за месяц штук пять, шесть отработок заколотить и потом почитай времени на себя вагон останется. У тех, кто стабовский, свои плюсы на жизнь имеются. Потом со временем поймешь.
Как только они приблизились к КПП оттуда вышли двое крепких мужчин в камуфляже и демонстративно взяли их на прицелы своих автоматов. Екатерина, немного не доходя до них остановилась, демонстративно отведя руки подальше от оружия.
– Поздорову.
Поздоровалась она с дежурными. В этот миг Студент обратил внимание что волосы женщины уже распущены и полностью закрывают лицо, скрывая уже примелькавшийся ему шрам. И только когда успела? Невольно подумалось молодому человеку, переключившему внимание на разговор Кати с мужчинами, уже признавшими ее и оттого стоявшими спокойно без натянутого напряжения.