Студентка Пупсик
Шрифт:
– Подруги уже по пять-десять боев провели! А я таскаю свою железку лишь потому, что так положено!
«Все-таки, она еще ребенок. Колдун, что ты в ней нашел? Чем она лучше своей матери?»
«Ей восемнадцать, – сказал Ордош. – По местным меркам – взрослая. Но… да, совсем наивная. И она наша жена, а не теща».
– Первая поступила мудро, – сказал я. – Если Волчицы погибнут в каком-нибудь сражении или на дуэли, кто запустит Машину?
Мая поморщилась.
– Конечно! Кто посмеет
Посмотрела на меня.
– Мужчина… разве ты можешь понять, как унизительно прятаться за спиной закона и не иметь права постоять за себя и свою честь со шпагой в руке?!
– Куда уж мне, – сказал я. – Зато у тебя есть армия, готовая защитить тебя и твою честь. Нет никакой необходимости делать это собственноручно. Слушай, Мая, ты голодная? Ты рыбу чистить умеешь?
«Ты сам-то как думаешь? – спросил у меня Ордош. – Она местная принцесса. Можешь ее представить с рыбьими кишками в руках?»
«Не встревай, колдун. Не с тобой разговариваю».
– Рыбу? Какую рыбу?
– Обыкновенную. С хвостом и жабрами.
– Не пробовала.
– Понятно. Конечно! Это же не шпагой махать! Ты не очень спешишь?
– Я?.. Нет. Я теперь четыре года спешить не буду.
– Тогда я угощу тебя котлетами.
***
Щурицу я вынес из уборной. Не доставать же ее из воздуха на глазах у Маи? Никак не отреагировал на удивление, что проявилось на лице Волчицы. Что странного в том, что я храню свежую рыбу в ванне? Разве не все так делают?
К тому моменту, когда Мая вошла на кухню, я успел расставить на столе посуду, склянки с алхимией, достал большую разделочную доску и нож. За последние дни мы с Ордошем довели до автоматизма процесс пользования пространственным карманом, извлекали и прятали вещи с ловкостью фокусника.
– Пупсик, это же щурица! – сказала Мая. – Откуда она у тебя?
– Поймал сегодня утром.
– Щурицу? Как?
– Очень просто. Опустил хвост в прорубь и ловил.
– Хвост?
– Хвост, хвост, – сказал я. – А не то, о чем ты подумала.
Мая уселась на подоконник. Отбросила на спину косу, скрестила на груди руки. Сощурила глаза.
– О чем это я, по-твоему, подумала?
– Кто ж тебя знает… Любишь рыбачить?
– Не пробовала никогда. Но ведь щурицы несъедобны! Мне учительница об этом на уроке говорила.
– Много она знает… – проворчал я. – Даже березовый пень можно вкусно приготовить. Главное, чтобы у повара руки росли, откуда положено.
Собственные действия казались мне медленными, неловкими. Тело принца еще не приобрело нужные навыки. Ничего, я это исправлю. У меня теперь есть кухня!
–
– Я из деревни приехал. Из Носа. Слышала о такой? Нас там воспитывали по-другому. Говорили, что мужчина должен не только хорошенько… обслужить женщину, но и накормить ее после этого.
– После чего?
– После занятий со шпагой. Или с дубиной – это уже у кого что. А неплохое мясо у этой щурицы. Хорошо отделяется от костей. Чем эта рыба вам так не угодила?
– Говорят, она очень жесткая. И безвкусная.
– А какой ей еще быть? Чтобы появился нужный вкус, ее следует правильно обработать.
Из коридора донеслись тяжелые шаги. В кухню заглянула женская голова с взлохмаченными короткими волосами и большим мясистым носом.
– Ух ты, Волчица! – сказала обладательница примечательного носа. – Ух ты, рыбья башка! Что это вы тут делаете?
– Кто ты, прелестное создание? – спросил я.
– Ух ты, мужик.
В дверном проеме показалась широкоплечая девица. Почти с меня ростом.
– Это… правда мужик? – спросила она у Маи. – Не может быть! Очуметь! Откуда он здесь?
– Ты не представилась, красавица, – напомнил я.
– Как тебя зовут? – спросила у девицы Мая.
– Меня? Я – Чайка. Что это он делает? Это… он умеет пользоваться ножом! Ух ты! Твой, что ли? На бабу похож. А мне казалось, они совсем другие – это… толстые и разукрашенные.
– А ты… высокая, Чайка, – сказал я. – Придется доставать и вторую рыбу.
***
Мая перестала смеяться, смахнула с ресниц слезы.
«У нее хорошее чувство юмора», – сказал я.
«Надо же, хоть кто-то реагирует на твои шутки, – сказал Ордош. – Удивительно. А вот мне раньше казалось, что ты и юмор – вещи несовместимые».
– Хочу попросить у тебя прощения, Пупсик, – сказала Мая.
– За что?
Деревянным пинцетом я доставал из баночек и складывал в ступку реагенты.
– За фонтан, за порванные штаны. При наших прошлых встречах я была груба с тобой.
– Я не обидчивый.
«Вот это новость!» – сказал Ордош.
– Я… видела много мужчин, Пупсик. Правда. Не меньше десяти. Мама… приводила их к нам. Ты на них совсем не похож. И ты не такой, как мой муж. Тот – обычный глупый мужик. А ты ведешь себя почти как женщина. Я заметила это еще при нашей первой встрече – там, у фонтана. Для мужчины ты слишком… грубый, что ли. Совсем не боишься нас. Это необычно.
– Я особенный, даже в нашей деревне таких всего несколько… было, – сказал я. – Гранулы кошачьей пыли слишком крупные, придется дробить. А что, ты когда-то видела своего мужа?