Ступень вторая
Шрифт:
— Надзор за магией! — взвыла продавщица сиреной.
А я посчитал лучшим все-таки смыться. Следы ауры я там размыл, не вычислят, если умеют это делать. Но оставаться поблизости — подвергаться ненужному риску, потому что привлеченные шумом скандала у салона собирались зеваки, любой из которых может случайно на меня налететь. Невидимость — не панацея от обнаружения.
До дома я пробежался, а вот там меня ждал неприятный сюрприз: у переговорного устройства обнаружился Варсонофий. То есть визитер выглядел точь-в-точь как мой фантом с записей
— Слушай, я долго ждать не намерен! — рычал визитер. — Мне срочно нужен Ярослав. Не позовешь — пожалеешь.
Подошел я к нему почти вплотную, полюбовался на качество иллюзии, которая все же не была достаточно плотной для знающего, куда смотреть, поэтому смог определить, что «волхв» куда моложе, чем хочет показать. Почему-то визитер показался неопасным: ненавистью от него не веяло. Впрочем, это ни о чем не говорило: наемные убийцы и не должны ненавидеть своих жертв.
Но при этом типе не было ничего серьезного, такого, с чем не смог бы справиться мой артефакт, поэтому изучение я прекратил и телепортировался в квартиру, за спину Серого, что потребовало практически всей наличной маны. Количество ее настолько резко ухнуло, что я аж покачнулся, чувствуя головокружение от недостатка столь важной субстанции.
— Кто, там, Серег? — хрипло спросил я.
— Ох ты ж… — Он резко ко мне развернулся. — Ты не офонарел, так пугать? Да придурок какой-то приперся. Говорит, ты будешь рад его видеть. А если ты не увидишь его немедленно, то мы все пожалеем.
— Вот как?
Я отстранил Серого, распахнул дверь и лицом к лицу оказался со лже-Варсонофием, который как раз открывал рот, чтобы что-то сказать. Да так и замер, уставившись на меня. Я тоже с интересом его изучал. Посторонний человек не отличил бы мою иллюзию от этой, но я-то знал, что это всего лишь жалкая подделка. Пауза затянулась.
— Слушаю вас, — холодно сказал я.
— Нет, это я тебя слушаю, ученик.
Попытка пришельца выдать себя за Варсонофия неожиданно не разозлила, а развеселила. Сейчас он выступал моим алиби перед Глазьевыми, поэтому я решил быть к нему милосердным и не сразу спускать с лестницы.
— Вы — не мой учитель. У вас личина просвечивает, — намекнул я. — Сильно.
— Что? — он схватился за лицо, потом неожиданно достал складное зеркальце, взглянул в него и забормотал: «Что за ерунда? Ничего не просвечивает».
— Хотите опишу, как вы выглядите на самом деле? Темноволосый, лет сорока от силы, тонкий длинный нос.
— Хватит-хватит! — Он испуганно выставил перед собой руки. — Не надо всем знать, как выглядит настоящий Варсонофий.
Я насмешливо фыркнул.
— Вы — не настоящий.
— Нет, я как раз настоящий, — неожиданно заупрямился он. — А вот тот, кто себя выдает за меня, — не настоящий.
— Я понятия не имею, кто представляется вами. Пока только вы пытаетесь выдать себя за моего учителя, — напомнил я. — Неизвестно
— С какой, с какой, — проворчал Серый. — Все они хотят запустить руку в наш карман, а то и обе руки. Гони этого липового Варсонофия отсюда, пока он еще что не придумал. Делать нам нечего, только его байки выслушивать.
Но гнать не пришлось: лже-друид сделал вид, что он внезапно вспомнил о чем-то жизненно важном и удрал, даже не попрощавшись. Взглядом я его проводил и запомнил не только внешность, но и ауру — узнаю при любой личине.
Интерлюдия 9
Полковник Ефремов отчитывался лично императору, стараясь ничего не упустить.
— Дом производит гнетущее впечатление. Еще и этот лакей, который полупревратился. То есть в химеру превратился, а мозги не утратил.
— Ужасно.
Император передернулся от отвращения. Ефремов вытянулся и четко выговорил:
— Так точно, Ваше Императорское Величество.
— Расслабьтесь. Не надо этой показухи, — махнул рукой император. — Что вы видели?
— Только второй этаж, Ваше Императорское Величество. Елисеев расчищает медленно, но аккуратно.
— Насколько аккуратно?
Император не смотрел на собеседника. Казалось, все его внимание было целиком и полностью поглощено шариковой ручкой, которую он крутил перед глазами. Но что-то в голосе указывало, что вопрос не праздный, поэтому Ефремов постарался ответить как можно более четко.
— Выносит в комнатах все до стен. Говорит, что не хочет рисковать жизнями близких, а Вишневский кажется ему ненормальным.
— Не кажется. Он был совершенно сбрендившим. — Крылья императорского носа гневно затрепетали. — Полностью, безоговорочно. Еще немного — и увлек бы в пучину собственного безумия всех нас.
— Вовремя до него Мальцев добрался, Ваше Императорское Величество.
Ефремов озвучивал гуляющую в народе версию, хотя сам он сильно сомневался, что к исчезновению Вишневских приложил руку старший Мальцев. Но свои сомнения в данной ситуации следовало держать при себе: меньше болтаешь — дольше живешь.
— Очень вовремя, — кивнул император. — Не хотелось бы второго Вишневского под боком, если вы понимаете, о чем я, полковник.
— Елисеев мне сказал, что собирается уничтожать всю магию Вишневских, Ваше Императорское Величество. Я с ним полностью солидарен. Там надо выносить все. Чего только стоит эта фиолетовая дрянь.
Полковника передернуло от одних воспоминаний, а император неожиданно отвлекся от ручки и уставился немигающим взглядом на визави.
— Какая фиолетовая дрянь?
— Мелкая, похожая на медузу, Ваше Императорское Величество. Вылетела, когда мы комнату Вишневской вскрывали. Прям перед лицом поймать успели. Горит плохо. Мы вдвоем минут пять жгли.
— А Елисеев не предлагал ее сохранить для изучения? — неожиданно заинтересовался император.
— Никак нет, Ваше Императорское Величество. Я предлагал, — повинился Ефремов. — Но Елисеев ни в какую. Сказал, что все наследство Вишневских опасно и должно быть уничтожено. И что ничего из этой дряни не покинет поместье.