Ступени к божественному

Лазарев Сергей Николаевич

Насколько тесно мы прирастаем ко всему человеческому, настолько болезненно происходит возвращение к Творцу. Другая женщина мне сказала:

— Я поверила в Бога и обратилась к Богу, а он у меня все отнял.

— Мы не подозреваем, что творится в глубинах нашей души, — сказал я ей. — И часто мы устремляемся к Богу своим сознанием, думая, что обретем счастье. А подсознательно счастьем для нас является незыблемость, стабильность человеческих ценностей. Все, что мы делаем целью, для нас незыблемо. От цели мы всегда зависим. Зависимость рождает агрессию. И вот мы пытаемся идти к Богу, тая в своей душе обиды, ненависть и нежелание жить. А как можно идти к Богу, сохраняя

ненависть к любви? Поэтому и колеблется наше человеческое счастье. А мы это воспринимаем как наказание и начинаем заниматься самоедством, вместо того чтобы еще больше устремиться к любви.

С каждой своей новой книгой я должен все меньше зависеть от всего человеческого. Это будет происходить тогда, когда я все более реально начну ощущать свое Божественное «я». И я говорю пациентам:

— Отстранитесь от всего человеческого. Ощутите в себе Божественное «я», как неиссякаемую, Божественную любовь, и пройдите вое трудные ситуации с сохранением этого чувства. Вспомните все возможные и невозможные потери человеческого и сохраните чувство любви.

Но все-таки, как же оно выглядит это Божественное «я»? Чего не должно в нем быть? Как определить то человеческое, которое должно отслоиться перед тем, как ощутить свое Божественное?

Я пока, в данный момент сижу по уши в человеческом. У меня периодические боли справа от грудины, болят колени и хрустят суставы.

Я не могу понять одного существенного момента. Высшим счастьем, после любви к Богу, является любовь к людям. Я за это уже не зацеплен. Значит, я должен быть чист во всем остальном. Почему же тогда через полтора года должно произойти событие, где будет оскорблена моя мораль, моя нравственность? Я этого не выдержу. Значит, нравственность не является результатом любви человеческой?

Я вспомнил ситуацию, когда я заканчивал четвертую книгу. Параметр будущего, который шел после воли и жизни, почему-то оказался нестабильным. Он явно зависел еще от чего-то. И потом я мучительно осознал, что все четыре книги посвящены теме тела и духа, но темы обожествления души человеческой в них нет.

И вот я начал осваивать тему души, которая как бы слагалась из нескольких моментов. К ним относились: старение, религиозная нравственность и любовь к людям. Мне нужно было найти первое основополагающее звено. И я его нашел — это была любовь к людям. И я опять обрадовался: наконец-то система закончена! А потом за темой тела, духа и души пошла тема инстинктов. Инстинкт управления, инстинкт сохранения и продолжения рода, инстинкт сохранения и продолжения жизни.

От инстинктов я пришел к теме личности как к совокупности человеческого «я» не только в этом, но и в других мирах. А потом я вернулся опять к теме человеческой любви и человеческих чувств. Все чувства должны были сжаться в одно. А вот с нравственностью, моралью и идеалами этого никак не происходило. Здесь была какая-то неразрешимая загадка.

Я решил назначить на прием несколько пациентов. Может быть, будет какой-то прорыв. И он произошел. Я начал читать небольшую импровизированную лекцию перед несколькими слушателями.

—Для того чтобы преодолеть себя на сегодняшнем сеансе, нужно понять несколько моментов, — начал я.

—Первое — обида от другого человека — это милость, данная Богом. Если мы ее не принимаем, тогда нас очищают болезнями или несчастьями, а если не готовы к этому, тогда смертью. Второе — максимальное очищение дается через близких людей, поэтому насколько мы сумеем их простить, настолько возможны наши глубинные изменения. Такое очищение намного превосходит по масштабам то очищение,

которое дает смерть. Нужно не только мысленно простить, но и чувственно простить. Не только понять, что Вы простили, но и почувствовать это. Мысль становится эмоцией, рефлексом, чувством после многократных повторений. Поэтому сотни раз представляя главные болезненные ситуации, Вы, концентрируясь на любви, должны сформировать у себя навыки, рефлексы прощения и добродушия.

Пойдем дальше. Все быстрые процессы — когда нас обидели, толкнули, предали — по времени занимают 2-3%. А медленнотекущие — неважная судьба, работа, жизнь не складывается — они в десятки раз масштабнее. И поскольку здесь явно виноватых нет, то идет недовольство собой, уныние, а это есть скрытое нежелание жить, т. е. претензии к Богу через себя. Поэтому недовольство судьбой и собой, неверие в себя, уныние и нежелание жить нужно отмаливать в 30-40 раз дольше, чем обиды на других. Насколько мы освободимся от агрессии к любви во всех формах, настолько наша молитва будет эффективна. От человеческого «я» к Божественному мы идем только через любовь. Поэтому перед молитвой нужно очистить свою душу. Насколько мы почувствуем наше Божественное «я» более реальным, настолько уменьшится зависимость от человеческого «я» и настолько станут возможными благотворные изменения. Мы не можем предвидеть Божественной воли. Мы не можем предсказать, что потребует от нас любовь. Поэтому, когда приходит Божественная любовь, нам это кажется хаосом, разрушением жизненно важного порядка. И насколько мы обожествляем порядок и боимся хаоса, настолько внутренне мы теряем связь с Божественным.

Чего не должно иметь нагие Божественное «я»? Оно не должно уметь формы, поскольку форма — это есть совокупность пространства, времени и материи.

С человеческой точки зрения, Божественное «я» абсолютно бесформенно и хаотично.

Оно также не должно иметь целей, ибо цель подразумевает реализацию в пространстве или во времени. Оно не должно иметь желаний, потому что желание связано со временем. По мере того как человек развивается, все больший размах приобретают его желания, цели и совершеннее становится форма. И в своем высшем проявлении они все сольются в одно и исчезнут в Божественном.

Но поскольку Вселенная голографична во времени, то процесс превращения формы в бесформенность целей и желаний в их противоположность происходит постоянно, через определенные промежутки времени. И насколько больше в нас Божественной любви, в которой нет желаний, целей и порядка, настолько активнее развиваются наши желания, цели и формы.

Что такое наши желания? Это любовь к другому человеку. И наши желания позволяют нам продолжать род: питаться, размножаться, выживать. Наши цели — это наши мораль и нравственность, наши принципы и идеалы. Наша форма — это наше физическое полевое тело.

У каждого человека есть главная составляющая человеческого счастья. Их две. Счастье личное — как живого существа и счастье — как существа коллективного. Сам человек без общества остался бы животным. Поэтому часто счастье его коллективного «эго» гораздо важнее счастья личного «эго». Личное счастье — это любовь к другому человеку, стабильность и защищенность жизни и судьбы. Счастье коллективное — это нравственность, мораль, идеалы, стабильность общества. В основе любого общества лежат понятия нравственности и морали. Без них развитие общества невозможно. Чем нравственнее общество, тем больше его перспективы развития и выживания. Безнравственное общество нежизнеспособно. Но человеческая мораль и нравственность происходят из религии.