Ступени в вечность
Шрифт:
«Два мира сходятся, и незримое все больше обретает плоть, а ты — уязвимость для него. Но не беспокойся. Опасности нет, пока ты со мной».
Однако опасность все-таки была. Потому что сила его с этой поры стала не просто пронизывать, а превратилась в нож, что как будто поворачивался из стороны в сторону. И ещё такой круглый щит, укрывавший девушку. И бури, вздымаемые двумя путниками в совсем уж запретных землях, казались огромными. Даже Маритха чувствовала их.
А однажды она увидела воду. У подножия тех самых гор,
— Откуда это? — топталась Маритха, не спеша наполнить бурдюк, почти опустевший, как скупо она оттуда ни пила.
— Вода наверху. Замёрзшая. Я говорил.
— Те белые пятна? — вспомнила она.
Сын Тархи кивнул, не вдаваясь в подробности. Последние несколько дней он был очень скуп и на слова, и даже на свои обычные усмешки.
— А Истоки? Я слышала про них… Это где? Там тоже такая вода, что бежит?
— Тоже.
— А где? Далеко? — приставала Маритха. Её томило постоянное молчание. — Отсюда неблизко.
— А Тангар… — она запнулась, — всем говорил, что мы к Истокам направляемся.
— Последний посёлок. У него нет названия. Все говорят: Истоки.
— Почему?
— Стоит у истоков реки. Не такой, как эта, побольше.
— Там золото?
— Там мечта о золоте.
Маритха качала головой, не понимая, но Сын Тархи словно не видел этого.
— Как это? Я не понимаю…
— Незримое там очень близко, почти так же, как здесь. Они хотят золота — и получают то, что желают. А с ним и все свои страхи. Поэтому я все время говорю тебе: ничего не бойся. Не стоит возиться ещё и с порождениями твоего больного разума.
— Так вот откуда это золото? Из незримого?
— Нет, — он пожал плечами, не умея или не желая разъяснить Маритхе, откуда же берётся злосчастное золото. — В незримом нет таких глупостей. Оно бесплотно. Но там живут наши Нити. И наши мысли тоже — поэтому для Ведателя они видны точно так же, как для тебя вот этот камень, — кивнул он небрежно на зубец, торчавший невдалеке. — Не совсем так, конечно… и все же… Однако в привычном для нас пространстве незримое отстоит слишком далеко, чтобы мысли могли причинить ощутимый вред их создателям, чтобы могли приблизиться и воплотиться. Здесь же — достаточно близко.
— И что? — нетерпеливо разбивала она молчание Сына Тархи, как только тот останавливался.
— Миры проникают друг в друга, — пояснил он, блуждая взглядом где-то далеко.
Маритха не любила этого взгляда. Вот-вот замолкнет, закроет глаза, усядется до самого вечера… слушать свою Великую Песню. А ведь осталось, верно, немного, несколько дней всего…
—
Он сразу же вернулся из своих необозримых далей.
Окинул её вполне осмысленным взором.
— Это значит, что кое-что исчезает из этого мира, словно нет и не было. А кое-что появляется… Плоть обретает то, что в незримом — лишь образ.
— Да неужто, — заторопилась Маритха, — мысли же у всех разные? Такого быть не может! Кто сюда ни явись — так все вокруг и поменяет! По себе!
— Может. Но к Истокам люди приходят с одной лишь мыслью. Золото!
— Ты ещё про страхи там какие-то говорил, — напомнила девушка.
— Не какие-то, а их собственные. Запретные земли не отдают просто так своё богатство. Люди так думают, они привыкли. Вот и порождают тварей одна другой страшнее. Ты же слышала, и не раз: чем ближе к Истокам, тем больше золота, тем страшнее мир вокруг.
Маритха вспомнила, как хранители на мосту приняли весть про то, что Тангар держит путь к Истокам, вспомнила их слова, как дрожали голоса от страха и возбуждения. Сама невольно поёжилась, хоть ей-то сейчас бояться нечего. Кто ж за мысли свои поручится? Что только в голову не придёт!
«Плоть обретает то, что в незримом — лишь образ». Почему так не повсюду, а только у этих проклятых гор, куда им тащиться надо позарез, хочешь не хочешь?
— Повсюду, — ошарашил её Сын Тархи. — Но здесь гораздо заметнее. Таковы уж запретные земли. Раванга не раз тебе говорил, но ты пропускала мимо ушей. Кстати, тебе не кажется, что ты давно не встречала здешних тварей?
Девушка кивнула.
— Ну, так он пообещал, что их и не будет… что никто нас не тронет! Я только… звуки разные слыхала. Иногда. А теперь уже ты говоришь: не бойся…
— Пообещал — и ты поверила.
— Как же ему не верить? Он и не то может!
— Может, — легко согласился Аркаис. — Но не было необходимости. Ты поверила в свою безопасность и потому сама убирала с пути местных тварей. Кроме одной. Но она пришла к тебе не для того, чтобы устрашить.
— Ой, это нарутха! — сразу сообразила Маритха. — Сама убирала с пути? Я сама?.. И горакхов?
— И горакхов. В незримом ты имеешь… большую силу, Маритха. Не спрашивай откуда, я не смогу ответить. Но не умеешь распорядиться этой силой, как и своими мыслями.
— Да уж, не хозяйка я своим мыслям, — покаянно уронила девушка. — Это ты правду тогда…
— Не хозяйка, — подтвердил он. — Однако стены на нашем пути возникают исправно.
— Что?!
Девушка даже дыхание задержала.
— Мы очень близко от цели. Но здесь нет привычных тебе дорог. Все меняется. Ты же заметила: мы часто подолгу остаёмся на месте.
Она кивнула.
— Я жду, пока пространство неспокойно. Лучше выждать, чем все время возвращаться, брести наудачу, попадая в новые ловушки этих скал.