Ступени великой лестницы (сборник)
Шрифт:
Сидя на поваленном стволе, он брал из горсти ягоду за ягодой. Давил их языком, выплевывая кожицу и семечки.
— Пиииить! — пискнула какая-то птица вблизи него.
— Дразнишь? — усмехнулся Тинг. — Дразни… Я еще найду его, питека.
Вдруг он вспомнил:
«Синяя глина… Да ведь она должна быть внизу, не в ней кости, а над ней».
Тинг вскочил. Сердце билось быстро и радостно, в ушах весело шумела кровь.
Он зашагал меж деревьев, отшвыривая гнилушки и отталкивая цепкие стебли лиан. Размахивал сачком и напевал: «На черепе носорога никогда не бывает рога».
Заметив просвет,
Спугнутая бабочка полетела вдоль края поляны, высоко взлетая над кустами, спускаясь над луговинками. Тинг бежал за ней, прыгая через поваленные стволы и громко хохоча.
— Догоню! — закричал он ей. Споткнулся о пень и упал, хлопнув сачком по земле.
Тинг чихнул и открыл глаза. Огромная бабочка порхала у его лица.
— Орнитоптера! Золотисто-зеленые крылья с ярко-красными хвостиками, на голове словно золотая шапочка… Я не знаю такой, значит это новый вид.
Тинг не удивился и не почувствовал желания поймать бабочку. Она только забавляла его.
Орнитоптера опустилась, и Тинг снова чихнул.
— Вот щекотунья!
Вытянув нижнюю губу, Тинг дунул на бабочку, которой так хотелось усесться на его носу.
Бабочка, чуть взмахивая крыльями, поднялась, но не улетела; она поднималась и опускалась: человек и бабочка словно играли.
Тинг дунул изо всех сил. Струя воздуха отшвырнула бабочку в сторону, и лежащий на спине Тинг потерял ее из виду. Тогда он повернулся набок и увидел слоненка.
Совсем молоденький слон стоял возле раскидистой пальмы, жевал траву и размахивал коротким хвостом. И снова Тинг не удивился. Он взглянул на слоненка так же спокойно, как минуту назад глядел на орнитоптеру.
Тинг лежал на опушке, под деревом. Манго и мангустаны, баобабы и фиговые деревья протянули ветви к солнцу и, как навесом, прикрыли ближние кусты опушки и траву. Толстые стволы расамал [68] башнями поднимались ввысь, чтобы там, над деревьями, одеться маленькой кроной из редких ветвей.
68
Расамала — вечнозеленое тропическое дерево (Altingia excelsa), семейства Алтингиевых. Произрастает в горных лесах Суматры, Западной Явы, а также на континенте: в Индии, Малайзии, Тибете. Имеет прямой ствол толщиной до двух метров, и при высоте 40–60 метров начинает ветвиться только в 25–30 метрах от земли.
Яркие кружочки пестрели в траве и на листьях пальм: солнечные лучи пробивались сквозь вырезные листья фиговых деревьев. Кусты были покрыты желтыми цветами, и Тинг не сразу понял, где цветы, а где солнечные кружочки: так ярки были и те и другие. Дул ветерок, шевелились листья, и золотые кружки прыгали по траве, а желтые цветы качались. Тинг уже забыл о бабочке и не видел слоненка: его заняли прыгающие желтые кружки.
Слоненок потоптался возле пальмы и пошел вдоль опушки. Поглядывая по сторонам и хлопая ушами, он подходил все ближе и ближе к Тингу. Прошел так близко, что
Желтый кружок мелькнул в воздухе у самой головы слоненка. Еще раз, еще… Кружок упал на голову и разлетелся брызгами.
Тинг принял это как нечто вполне законное. Что ж, если кружки могут быть цветами, то почему им и не быть чем-то еще, плодами манго, например?
Спелый плод манго растекся по лбу слоненка. Он вздрогнул, оттопырил уши, взмахнул хоботом. Новый плод залепил ему глаз. Слоненок подскочил, замотал головой, повернулся… Сверху сыпались желтые манго, в воздухе мелькали желтые кружки, и все они падали возле слоненка.
Манго не просто падали, их кто-то бросал. Тинг видел дерево, но не видел на нем ни зверя, ни человека. Не видел его и слоненок, да он и не смотрел на дерево. Помотав головой, он поднял кверху хобот, изогнул его и принялся водить им по голове.
Тинг едва удержался от хохота — так забавно водил слоненок хоботом по лбу и щекам. Он словно работал пылесосом, вытягивая пыль из ковра. Собрав хоботом мякоть манго со лба, слоненок сунул ее в рот, пошевелил губами и подхватил хоботом манго с земли. Положил его в рот и потянулся за вторым.
Ударяясь о толстую кожу слоненка, плоды лопались, и переспевшая мякоть растекалась грязной пеной. При каждом ударе слоненок взмахивал хвостом, хлопал ушами, но быстро успокаивался и принимался жевать.
Тинг выполз из-за дерева. Теплый мягкий комок растекся по его лицу.
Слоненок, смешно топоча, побежал по опушке. Тинг вытер лицо.
На дереве кто-то не то хрипло залаял, не то засмеялся. Меж листьев неясно мелькнула темная фигура, волосатая рука охватила толстую ветвь.
Рука взмахнула, возле головы Тинга брызгами разлетелся манго.
— Ху-ху-ху! — захрипело среди ветвей.
Тинг спрятался за стволом.
— Ху-ху-ху! — раздавалось всякий раз, как брошенный манго растекался по коре.
Тингу было все равно, злится или играет с ним эта скрывающаяся среди листьев обезьяна. Он встал и прижался к толстому стволу рядом с большой орхидеей. Грозди белых цветов качались у его глаз, мошки щекотали нос, а пчелы жужжали у самого уха. Сквозь сетку цветов он смотрел на дерево. Там среди ветвей что-то темнело.
Манго попал в орхидею. Грозди цветов хлестнули Тинга по щеке, пчела запуталась в волосах.
— Молодец! — не удержался Тинг.
— Ху-ху-ху! — отозвались ветви.
Тинг перебежал к соседнему дереву, ближе к обезьяне. Манго перестали падать, а ветви дерева сильно затряслись: обезьяна переменила место. Тинг сделал еще несколько шагов, и новое дерево ответило дрожанием ветвей: обезьяна уходила.
Теперь Тингу очень захотелось увидеть ее. Он спрятался за деревом и замер. Прошло несколько минут, и среди ветвей показалось волосатое лицо. Оно только выглянуло меж вырезных листьев, и Тинг не успел разглядеть его.