СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Тимуриды Люда и Игорь

Я не сразу поняла, что тут прямая трансляция многих малоизвестных иностранных телекомпаний, и что все это идет в эфир и смотрится бывшими зрителями гонок с приличным вниманием, ибо это не реклама, а награждение любимых героев. Ему, видимо, еще и заплатили, чтоб он дарил эти вещи победителям смертельной гонки, шедшей в прямом эфире на все страны.

Кстати, он тут же рассказал мне, отдавая ключи, какая красивая машина “Ниссан”, сделанная по спецзаказу, какие у нее достоинства, и что мотоцикл “Ямаха” это

вообще седьмое чудо света.

Как ни глупо, но я по детски радовалась всем подаркам. Наверное, это звучало глупо, но я тоже села на мопед и даже завела мотоцикл.

Почему-то эти идиоты все снимали мою детскую радость.

– А сейчас, – наконец многозначительно замедлил голос администратор, – наш главный приз!

Раздался рев трибун.

– Вася, Толя, Федя, Коля, – несите!

Я поспешно схватила пулемет, лихорадочно меняя пулеметный диск на полный. Пулемет был такой же, каким я дома в детстве играла. Все-таки игрушки мне тоже дарили, а игрушечное оружие той же марки копировало внешне настоящее. Правильно, зачем детям тратить время, пусть приобретают полезные навыки. Придется же взять когда-то в руки отцовскую пушку...

Но тут показались четыре могучих парня, еле несущих громадные подносы с чудовищными кучами пачек. Это были зеленые десятки.

– Здесь миллион долларов, тысяча пачек, по сто штук в каждой, купюрами по десять... – показал администратор на два передних чудовищных подноса. Куда меньше, чем моих фальшивых денег. Но тяжело!

Я взвыла.

– А здесь вторая премия... – он показал на чудовищный поднос, который с трудом тащили четыре человека.

Я раскрыла рот.

– Здесь купюры по доллару, пять тысяч пачек по сто штук в каждой.

Я тяжело дышала. Тысяча пачек это был мешок!

– А это русскими... – сказал он, поворачиваясь куда-то назад. – Третья премия.

Я села на свои сумки и чуть не разрыдалась злыми слезами.

– Но вы же сами просили разменять!

Зал выл от хохота.

Я передернула затвор пулемета.

– А это поощрительная премия... Мелочью... – сказал администратор.

Люди рыдали – поощрительную премию тянули по земле десять человек. Она была по копейке. Сто тысяч долларов. Громадный ящик.

Как я не всадила в него весь диск, это просто чудо.

– Не плачьте, вы сумеете все увезти, в ваш “Ниссан” и не то войдет...

На трибунах рыдали.

А потом появились еще десять человек. Вроде все подносы уже были поставлены у машин. Эти несли громадный сбитый ящик.

– А это что? – подозрительно спросила я. Я была готова прошить их очередью в любой момент, просто ощупывая их глазами, будто обыскивая.

– А это подарок фабрики “Красный октябрь”, только что прислали, сто килограмм шоколада... Они сами и доставку оплатили, и несут...

Я прошила ящик

длинной широкой очередью пулемета еще издалека, вместе с грузчиками прямо с колен, как сидела, уперев пулемет себе в живот. Особо отметив грузчиков, которые еще только выхватывали пистолеты из подмышек. Тщательно поводив дулом туда-сюда, чтоб никого не забыть.

Зал мертво замер.

А потом подошла и ударом ноги разбила хлипкий ящик. Он соврал насчет веса. Я в этих вещах не ошибаюсь, ибо подрабатывала грузчиком.

Оттуда выпал человек.

Покопавшись во внутренностях ящика, я достала виденное в кино устройство.

– Огнемет! – ахнул администратор. И икнул.

Я покопалась в одежде бандита и достала к нему специальные боеприпасы, бывшие тут же. Он садист, он хотел меня поджарить несколько раз – в ужасе поняла я.

Администратор уже пришел в себя, и снова продолжал, будто ничего и не было.

– Сейчас десять мальчиков погрузят все в машину... Смотрите, какие красавцы! – расплываясь в счастливой улыбке, сказал администратор. – Это тоже приз! Оттянитесь на полную катушку! Специальное предложение!

– Нет-нет!!! – отшатнулась я, вспомнив, как сегодня уже заказала мальчиков. – Спасибо, но мой муж не настолько прогрессивен. Он отсталый... Он бестактный... У него плохие привычки... – я задумалась, какие же плохие привычки были у директора ресторана. А потом радостно добавила, вспомнив, как мелькали его руки над яблоком, – он имеет плохие привычки мелко нарезать, когда волнуется!

Странно, но никто даже не вздумал усомниться.

Откуда-то послышался странный рокот, который мне мешал.

Я стояла над сумками, и смотрела, как они пытаются всунуть в две гоночные машины мотоцикл и такую сумму денег.

Впрочем, доллары были уже запакованы.

Я игралась с огнеметом на глазах у всех. Попыток напасть или что-то своровать, а я работала грузчиком и отлично знала это дело, не было.

И тут из-за горы вышли два вертолета со спаренными пулеметами на бортах... Они были с какими-то не русскими знаками. И, заложив пике, прошли у нас над головой.

Почему-то мне в душу дохнуло холодом.

Они развернулись и пошли борт к борту именно на меня. Близко, низко и страшно синхронно. Так, что ужас пробрал до костей.

И я даже не сразу поняла, когда по мне побежали струйки пыли двумя ровными полосками по земле, что это смерть.

Ах, братец, прощай! Я прожила жизнь, как умела, – подумала я, вскидывая огнемет. Жить осталось буквально меньше секунды, когда фонтанчик земли добежит до меня. Сделать ничего я уже не успевала.

Я не знаю, почему я не стала целиться, а навскидку хладнокровно выстрелила именно вправо от крайнего вертолета. А не точно по кабине. Может, это даже случайно вышло...