Субару-3. Коронавирус
Шрифт:
(Что интересно, - раньше всегда часть косметики оставалась, хоть та не была влагостойкой, - Лиля не терпела её, как и любой искусственный перманент. Только совсем легко,и только самой дополнить себя, - так, как сама себя видишь, ощущаешь. Какой мастер способен на это? Разве что мастер, видящий твою сущность. )
сегодня, похоже, просто, сам того не заметив, Максим так сильно и долго прижимал её к себе, к лицу, к груди. Помада, по идее, должна была остаться ещё на его форме, пока он был одет… Всё, кроме незначительных следов на щеках, видимо, осталось на нём.
«Впервые, кажется, он видит меня в первозданном виде». Это всё ерунда : ресницы, помада, – дополнения. Как и хайлайтеры всякие, - баловство, они нужны ей лишь для игры, создания настроения. Но брови! Надо же.
…
Почувствовала движение его руки, - словно хочет высвободиться, - машинальное, – навеpное, ключи,или платок достать из кармана нужно. езко отняла руку. А он и не предложил больше, добавив:
– Здесь уже не скользко. Вот когда слева машину ставил, - там был лёд.
«Мне что, – обидеться? Или поразиться твоей непосредственности?»
…
«Исчезает что–то, исчезает. Наркотик ты мой. Всё бОльшая доза нужна мне для удовлетворения, радости, – встречи чаще, разговоры глубже; больше нежности, больше открытости. Даже когда всё на одном уровне, - и то становится обыденным, а уж если ты решил показать равнодушие,или соврать в чём-то, даже не очень важном… Я гасну. Я не умею так.
Нет, вернувшись домой, в oтсутствие тeбя, - я вновь и вновь буду вспоминать лучшее в тебе, и в наших встречах; и хотеть к тебе, и нежно шептать : «Привет, субару!» – всем встреченным; расплываться при виде них в глупейшей улыбке. Бред какой–то с этой техникой, – я правда xочу Субару. Безумно хочу. Любую, - лишь бы эти шесть звёзд освещали мой путь всегда! Телячий восторг при виде эмблемы. И научиться бы водить… или даже, - фиг с ним, - ну пусть сию драгоценность водит муж, хоть и кощунство… пусть. Но он не хочет японских машин, у него свои предпочтения – даже если возникнет такая необходимость и возможность, - сменить машину когда–то. Можно топать ножками и кричать : «Только „Субару“!» – но как это объяснить? А мне непонятно, – как можно хотеть любую другую машинку, пусть и круче,и дороже, - хоть Феррари с Мерседесами, – еcли есть Субару со звездочками этими! У остальных такие безликие эмблемы! Она такая милая и простая внутри. Без излишеств. Красивая, элегантная, удобная и хорошая. И, главное, – сердце-то как радуется, когда видишь её! Хм. Ода субару. Не тебе. Я изменяю мужу с тобой, я изменяю тебе с субару… Субару – это она, женского рода, да? Ма-шин-ка.
Вернувшись домой, я буду скучать…
Однажды, когда я вернулась от тебя, - муж включил старую комедию, и я залипла. Смотрели до утра,и было чудесно, даже без тебя. Но так хотелось, – чтобы и ты увидел, посмеялся, порадовался! Хотя, этот фильм «принадлежит» мужу. Нашего прошлого с ним юмора. Может, - пусть он и остается только между нами? (Но,так хочется порадовать Максима!) Фильм – олицетворение мужа, - каким он был когда-то. Ведь он был классным тогда. Он и сейчас классный в определённом смысле. Для работы, для чужих, как специалист, как надёжное плечо. Он не виноват (или виноват?) – что отстранился локально,из отношений, морально и физически, очень давно. Говорят, всегда виноваты двое. Это не так. Я же помню, – к чему мне лгать самой себе?
– я помню, как любила я, как хотела быть близкой, - а оставалась во льду. Конечно, было «паcмурно, с прояснениями», – не без них, – иначе я не продержалась бы так долго. Затем сломалась, и признала , - что ты не идеал. Было больно ломать свое счастье, свою мечту, на это ушли годы. Впрочем, - что я повторяю одно и то же. Просто я не могу жить редкими прояснениями среди туч, вот и всё. Это убивает меня. Поэтому знаю, – другие могут не верить, нo что мне до других… Если я помню это,и уверена в ощущениях. Если бы… если бы даже сейчас он заболел, - и не мог бы выполнять какую-то работу, не мог бы любить меня физически, даже стал бы злым, раздраженным, унылым… Но! – лишь после того,
Дело в том, что не болезнь стала виновницей его перемены ко мне. Скорее, – болeзнь пришла, как следствие, как неизбеный результат, как найденная, чуть ли ни с радостью, причина… А я была не в силах даже жалеть; могла лишь ужасаться, и терпеливо делать, что должно. Ну, вот, - я опять ною и вспоминаю свою историю, совсем как главный герой комедии, от рассказов которого все давно повесились, а он продолжает говорить…
А смотреть фильм все же здорово. Только диван в зале неудобный, так и хочется сказать: «Вот бы нам тоже кожаный»… Мы сидим на «пионерском» расстоянии, – и это хорошо. Смеяться с ним, обсуждать что-либо, - пожалуйста, но я не смогла бы выдержать прикосновения, даже просто сесть близко, вплотную. И это не из-за Максима. Так стало само по себе. Хотя, здесь, возможно, я несколько лукавлю, - допускаю это. Но так мне кажется.
Недавно он выходил из ванной,и я увидела его голым. Давно не случалось . Даже, пожалуй , если объективно, – довольно красиво. Но меня передернуло, - словно подглядела то, чего не должно быть, на что нельзя смотреть . Неприятно. Как для маленькой девочки – неожиданно увидеть голым папу,или деда. Неужели он почувствовал мою неприязнь к нему в этом плане? Конечно, почувствовал, – как изменился, отскочил мой взгляд; какое в нём возникло недоумение, – вместo положенной игривости. Я знаю, что делаю ему больно, знаю! Но я не могу приказать себе ощущать другое, противоположное. Я чувствовала исходящие от него, (для меня), жуткие флюиды «антисекса» : обреченности, болезни и вызова, - одновременно. Зачем он показывается голым? Понимает ведь. Это и есть вызов. Это ужасно. Когда он в симпатичных толстовочках, футболках, джинсах, - всё замечательно. Мне приятно выбирать ему одежду. Но – не голoе тело. Он… как бесполый, что ли. Нет, не как женщина, – именно бесполый. Такими бесполыми бывают муляжи. От этого мороз по коже. Мы не касаемся друг друга. Лишь перед сном он упорно клеймит мои губы поцелуем. Иногда. Символ бесполой любви. Настоящей верной и трепетной. Не мужа с женой, скорее, - брата с сестрoй. Когда в одежде, - вполне нормально.»
…
— Надо было поспать пока тебя ждал… Ёлки-палки, опять телефон!
– Да, привет, да, я. Завтра в десять? Хорошо.
Положил трубку, записал пациента. Как всегда, - карандашом, и на простом листе бумаги.
– Что гудело громко? Вибрация. Я в машине, - когда музыка орет, – не слышу телефон. И сегодня не слышал, - внимательный взгляд. Оправдание, – когда она и не думала спрашивать или обвинять . Всё нормально, – перезвонил ведь. Оправдывается, когда не в чем. И наоборот.
Не вовремя только перезвонил. Лиля с мужем ехали в машине, соображая, как и что сказать заведующей, по очень деликатному вопросу, - перевести дочку в другой класс,или вообще настаивать на замене некомпетентной преподавательницы, не знающей своего предмета, да срывающей злобный характер на детях. Все прекрасно понимают, что никто не хочет учить у неё детей, – но учителей не хватает, а платят им копейки. Нужны заведующей эти проблемы? Тем не менее ситуацию нужно решить…
И, конечно, - он позвонил в самый неподходящий момент, - при муже. Лиле пришлось говорить тихо:
– Нет, в шесть не смогу. Дурдом, а не день… Еще родители днем приедут в гости, – я не успею. Полвосьмого? Ну, давай.»
– Что это было? – поинтересовался муж.
– Стоматолог. – Лиля просто не успела ничего придумать. Зато вечером не нужно будет объяснять. К семи часам она только начала собираться.
…
– Ты этот заварила? С кипреем? Тебе он нравится?
– с сомнением.
– Нормальный. – Пожала плечами.
– Не безумно вкусно, но приятный травяной.