Субъект. Часть первая
Шрифт:
Далее идет электромагнитный спектр видимого излучения, что, попадая в глаз, преобразуется в цветные картинки. К этому добавим летучие молекулы веществ, которые позволяет нам расшифровывать обоняние…
Однако между обонянием, зрением и слухом есть нечто общее – это электрохимический импульс, который является продуктом конвертированной информации, полученной рецепторами извне.
Далее эта информация поступает в мозг на обработку для последующей интерпретации, для переваривания услышанного, увиденного, унюханного на свой лад, и тут нам снова нужен импульс. Естественно, никаких шаров, фракталов и прочих движущихся фигур, что вы видите в процессе визуализации,
Какой бы сложной ни была информация, и каким бы многоступенчатым ни было ответное умозаключение – все это обусловлено несколькими видами простейших сигналов, которые имеют бесчисленные вариации их последовательности. Сами мысли, эмоции и воспоминания – все те же кодировки, облаченные в ряд электрических потенциалов. И тут, возможно, некоторые из вас, – с сомнением посмотрев на откровенно скучающую половину класса, лектор понизила голос, – зададутся вопросом – а что же тогда способствует возникновению случайной мысли? Скажем, толчку к внезапному воспоминанию?
– Затрещина! – уверенно изрек парень, звучно хлопнув по хребту своего спящего соседа по парте. Многие тут же оживились, загоготав над шуткой. На такие у меня была аллергия, отчего я ограничился лишь кривой улыбкой и то, скорее, под влиянием стадного чувства.
Сама преподаватель скривилась, словно от зубной боли.
– Допустим, – молвила она, подплывая к парте со злосчастным шутником, – на одно мгновение, что на это вас толкнул внутренний голос. Не иначе, как самой души. Между делом, она якобы диктует вам, как жить, как поступать в щекотливых ситуациях в соответствии с выдвинутыми ею моральными принципами. Но ведь, как мы уже выяснили, чтобы зародилась мысль, даже столь внезапная, как в вашем случае, необходима генерация импульса, что обеспечил бы ее возникновение, так?..
Лектор замерла напротив его стола.
– Так позвольте же узнать, что, в свою очередь, активировало ваше смелое предположение?
Парень беспомощно заозирался и, неуверенно скривив губу, с насмешкой выдал:
– Пошутить захотел, что тут такого…
– А что предшествовало этому желанию?
– Ну… – он вызывающе поднял взгляд, – скука.
Лектор обнажила зубы.
– А за этим?
– Ваше… ваше, м… резонерство.
Лектор хлопнула ладонью по столу, заставив студента испуганно откинуться на спинку стула.
– Именно! – она довольно направила на него палец. – Внешний раздражитель.
Парень недоуменно повел плечами, но лектор уже заложила руки за свою гордо выпрямившуюся спину и, отвернувшись, обратно прошествовала к доске.
– Мысль, сама по себе, без повода, возникнуть не может. Она нуждается в толчке извне. А что им может быть? Правильно! Раздражитель.
И пресловутой душе для осознания себя нужен раздражитель, а соответственно, и рецептор, способный его принять и немедленно отреагировать мыслью.
Инстинкты, подсознание – те же самые раздражители, только внутренние. Они подстрекают нас существовать под влиянием раздражителей, расположившихся вне тела. Нет раздражителей – нет и повода для отклика рецепторов, соответственно, нет и мыслей, что являются реакцией и только реакцией на влияние извне!
В аудитории повисла тишина, от которой повеяло бесстрастным холодом космических просторов. Лектор понизила голос до едва различимого шепота, тем не менее, отчетливо звенящего у каждого в ушах.
– Вся наша сущность есть адаптация к условиям, в которых мы живем. Без условий нет смысла, как и нас
В аудитории стало настолько тихо, что стали различимы скрипы шариковых ручек на соседних этажах.
– Да-а, – лицо лектора лучилось так, будто она услышала любимую музыку, – вот так звучит когнитивный диссонанс [3] . Конфликт одеревенелого мировоззрения с чем-то новым, опровергающим и заставляющим его трещать.
3
Когнитивный диссонанс – психол. Психический дискомфорт, вызванный столкновением в сознании индивида противоречивых знаний, убеждений, поведенческих установок относительно некоторого объекта или явления.
– Вы хотите сказать, что и Бога нет? – насупившись, подала голос какая-то девушка. Я мельком оценил ее внешний вид. Закрытый твидовый пиджак, цвета черно-белой ряби в телевизоре. Круглая спина, черные брюки, туго сплетенный отросток неухоженных волос. Не цепляющие взгляд черты лица, что уже исказились гневом, неприязнью и безудержным желанием спорить. Я закатил глаза, предвкушая очередную словесную перепалку о религии, которые последнее время зачастили в подобных учреждениях.
– Любопытный вывод, – сощурив серый глаз, возразила нейрофизиолог, – и что же вам помогло к нему прийти, помимо перевирания моих доводов в пользу нападения?
– Но вы же сами сказали, что…
– Ничего из того, что вы озвучили, – медленно протянула лектор, неодобрительно взирая на студентку. – Может, вы и не знаете, но помимо заповедей из вашей ненаглядной святой книги, бытуют также и заповеди логики, одну из которых вы нарушили самым грубейшим…
– У нас пара закончилась, – громко заявил староста, вклиниваясь в заунывный спор.
– В самом деле, – глянув на часы и убедившись в этом, подтвердила лектор. – Встретимся во вторник. И не забудьте сдать доклад о преимуществах человеческого вида. Вы! – она резко окликнула молоденькую, робкую студентку, которая тут же вспыхнула до самых корней своих огненно-рыжих волос. Голос преподавателя стал необычайно мягким. – Останьтесь. Вашу зачетную… Следует обсудить отдельно.
Глава 2. Башня Ворденклиф
– А? Что? Нет, – раздраженно ответил я неопрятному прохожему, что преградил путь и вопросительным жестом поднес ко рту два желтых пальца. Сунув наушник обратно в ухо, я возобновил играющий трек. И снова я вынужден был на миг вернуться в неприятную действительность, чтобы ответить на чей-то никчемный вопрос. Яркие и возвышенные мысли, навеянные музыкой, в одночасье потемнели, смертельно отравившись от соприкосновения с реальным миром.
Меня затопило раздражением. Шаг невольно ускорился, остервенело преодолевая подмерзшие лужи. Раздражением напомнил о себе что-то голодно буркнувший желудок. Раздражением отозвалась подкрадывающаяся мигрень, обычно без осечек предупреждающая о надвигающихся магнитных бурях и похолоданиях. Раздражением, и отнюдь не в предстательной железе, аукнулось воспоминание о весьма немиловидной одногруппнице, что не сводила с меня глаза, круглого и алчно косящегося одну лекцию за другой. Раздражалась сама мысль о раздражении, от переизбытка сосредоточия на ней и от нехватки ярких и неизгладимых впечатлений в моей жизни.