Субмарин
Шрифт:
Плавает-Быстро снова показывает незнакомый жест. Заметив, что я его не поняла, он повторяет медленнее, и теперь я узнаю комбинацию из двух знаков – «путешествовать» и «есть».
Провиант для путешествий, перевожу я для себя самой.
– Его делают из водорослей, – объясняет он.
Ясное дело. Из чего же еще.
– Оно долго не портится, – продолжает он. – И придает сил!
Звучит не слишком убедительно, но от голода у меня так свело живот, что я толком не могу сказать,
Зачем я вообще всё это делаю?
Чтобы найти отца.
Надеюсь, он стоит этих усилий!
Мы съедаем по три черные штуковины. К необычному вкусу я быстро привыкаю. И с удивлением понимаю, что наелась.
Я оглядываюсь и вижу, что синева вокруг нас превратилась в тусклую черноту, в которой я с трудом различаю очертания рифа – и то благодаря лунному свету. Тьма сгущается, и моя тревога растет. Мы с Плавает-Быстро уже почти не можем разговаривать, потому что я больше не вижу его жестов.
Я вся съеживаюсь. Вдруг он хватает меня за локоть и тянет за собой.
Мы спускаемся в самую глубокую часть низины, к подножию вертикально торчащего обломка скалы. Там Плавает-Быстро наконец отпускает меня, хлопает рукой по песчаному дну и объясняет мне широкими, медленными жестами: спать. Потом он ударяет себя в грудь, показывает на песок в паре шагов в стороне и повторяет: спать. Он кладет копье так, чтобы можно было схватить его в любой момент, а сам ложится рядом, спиной ко мне.
Ах вот как. За спиной у меня скала, впереди устроился Плавает-Быстро. Я под надежной защитой. Похоже, я напрасно паниковала.
Я тоже ложусь, пытаюсь устроиться поудобнее.
Очень непривычно ложиться спать, ничем не укрываясь, но мне, на удивление, почти не холодно. Я, помнится, волновалась, что во сне меня может куда-нибудь унести течением? Теперь я понимаю, что это полная чушь: достаточно выпустить из легких весь воздух, и я становлюсь тяжелой как камень.
Но уснуть у меня, конечно же, не получается, хоть я и ужасно устала. В голове целый рой мыслей, да и темнота вокруг тоже не успокаивает. Стоит мне задремать, и я чувствую, что совсем рядом хищно щелкает клешнями краб или еще кто-то, кто хочет напасть на меня. Но каждый раз выясняется, что это вода вытекает из моих жабр и завихряется от течения песок.
Я не знаю, куда девать голову, – мягкая подушка мне бы сейчас не помешала. Думаю улечься на небольшой плоский камень, но он для меня слишком жесткий. Сгребаю в кучку песок, который через некоторое время становится таким же твердым, как камень, да еще и песчинки постоянно лезут в нос. Поворачиваюсь то так, то эдак, пытаюсь подложить под голову руку, но она, конечно, почти сразу затекает.
У Плавает-Быстро таких проблем, по всей видимости, нет. Не проходит и пяти минут, как он уже спит глубоким и крепким сном. Прекрасный охранник, нечего сказать! Лежит как мешок с песком, положив голову на согнутую руку, а через некоторое время и вовсе начинает издавать странные звуки, напоминающие тихое жужжание: вот, значит, как звучит подводный храп?
Я
Ну ладно, пытаюсь успокоить я себя, если во время приключения случается только хорошее – это и не приключение вовсе. Именно о таких моментах, как сейчас, – когда всё идет не так, когда накатывают страх и отчаяние – потом будет интереснее всего рассказывать.
Если, конечно, я вообще выживу.
Плавает-Быстро то и дело ворочается во сне, и каждый раз, когда он это делает, я вздрагиваю.
Я уже знаю, что сегодня не сомкну глаз. Уснешь тут, как же.
А что если, думаю я, лежа на песке и вглядываясь в беспросветную подводную ночь, мимо проплывет голодная акула? Акулы никогда не спят, это мы в школе проходили. Им постоянно нужно быть в движении, иначе они задохнутся, а те, кто всё время двигается, должны всё время хотеть есть…
Потом я вспоминаю о том, что Плавает-Быстро прочитал по камням: здесь были ныряльщики, люди с аквалангами, от которых и сбежало племя субмаринов! Что если они вернутся и найдут нас?
Я подумываю о том, чтобы растолкать Плавает-Быстро и расспросить его, но, прежде чем я успеваю на это решиться, я проваливаюсь в сон.
3
Когда я просыпаюсь, вокруг светло и прямо мне в глаз смотрит любопытная рыбка в желтую и синюю полоску. Я в ужасе подскакиваю, рыбка, испуганно двигая хвостом из стороны в сторону, уплывает прочь. И тут на меня волной накатывают воспоминания. Я под водой! Я спала на дне Тихого океана!
Невероятно. И в то же время страшно. Но разобраться в своих чувствах я не успеваю. Потому что вдруг осознаю: что-то не так. Категорически не так, как должно быть.
Я совершенно одна. Плавает-Быстро исчез.
Как это понимать? Я дотрагиваюсь до песка в том месте, где он спал. Ничего не видно: ни отпечатков, ни вмятин, ни следов.
Делаю глубокий вдох, позволяю ребрам раскрыться, чтобы грудная клетка наполнилась воздухом, который поднимет меня со дна. Плыву наверх и оглядываюсь.
Плавает-Быстро нигде нет. Тогда я кричу. Безрезультатно.
Вдруг с ним что-то случилось, а я этого даже не заметила? Или он забыл обо мне и дальше поплыл один? Что мне делать? Смогу ли я хотя бы найти дорогу назад?
Я замечаю вдалеке какое-то движение: это неторопливо приближается Плавает-Быстро.
– Доброе утро, – сигнализирует он издали.
Я испытываю облегчение, но сердце все еще колотится.
– Где ты был? – Жесты у меня выходят чересчур резкими.
– Я раздобыл нам завтрак. – Он поднимает над головой огромную серебристую рыбину.
– Мог бы предупредить, – с укором замечаю я, хотя мой желудок радостно бурчит в предвкушении завтрака.