Суд времени. Выпуски № 23-34
Шрифт:
Млечин:Владимир Михайлович, спасибо большое. Алексей Николаевич, Вы скажите, как знаток биографии Распутина, что он приехал в Петербург, в Петроград? Что, он хотел сделать карьеру, что-то получить, вытребовать? Зачем он приехал: за орденом, за должностью, за деньгами? Какие цели преследовал Распутин?
Варламов:Во-первых, мне совершенно непонятно, на каком основании Распутина называют шарлатаном. Он не был шарлатаном. Это был действительно глубоко верующий человек. И если уж говорить о тех воспоминаниях, которые используются экспертами, то, на мой взгляд, самые лучшие воспоминания о Распутине были написаны митрополитом Вениамином Федченковым, который
И, кстати, нельзя все сводить только к проблеме гемофилии. Распутин появился не по этому поводу в царском дворце. Интерес царя и царицы к этому человеку объяснялся в первую очередь тем, что они увидели в нем истинно религиозного русского человека, которому они доверились и потянулись сердцем. Никаких оснований подозревать Распутина в том, что он был злодеем, интриганом, лицемером, который как вирус проник в царскую семью, у нас нет. Это абсолютно нарушает понятие презумпции невиновности. Это юридически совершенно безграмотно. Это был человек с чистым благородным порывом. Другое дело, что он не удержался на той высоте, которая была ему задана. И фигура Распутина — это прежде всего фигура глубоко трагическая. И вообще весь этот сюжет в русской истории, на мой взгляд, распутинский сюжет, это не игра, это не какие-то политические интриги.
Сванидзе:Завершайте.
Варламов:Это наша русская национальная трагедия.
Сванидзе:Спасибо.
Млечин:Спасибо.
Сванидзе:Прошу вас, Сергей Ервандович. Ваш вопрос оппонирующей стороне.
Кургинян:Меня лично вообще не интересует, какой он был человек. Вот такой он был или другой. Есть его биографы, они говорят разное. Но вот фотография его говорит о многом, как мне кажется. Опять-таки, на первый взгляд. Я хотел бы уточнить у Вас, как у специалиста, совсем другое, именно для серьезного разговора. Вы скажите, пожалуйста. Есть царская семья, очень охраняемая. Доступ к телу царя, царицы, каналы коммуникаций и все прочее контролирует двор, контролирует полиция, контролирует очень много кто. Вся система элиты охраняет этого царя и царицу от «лишних», от доступа к «лишним». Как Вы видите историю вхождения в этот контакт, механизмы? Если у Вас есть на это взгляд, мне бы очень хотелось, чтобы Вы его развернули.
Варламов:Дело не в моем взгляде, а тех документах которые нам известны.
Кургинян:Ну да, я знаю, что есть исследования. Вот как Вы это видите? Есть споры.
Варламов:Да никаких споров тут нет!
Кургинян:Ну как нет?
Варламов:Распутин появился сначала в Казани, где архиепископ Хрисанф дал ему рекомендательное письмо для Сергия, будущего нашего патриарха, который в то время был ректором Санкт-Петербургской духовной академии. И Распутин с этим письмом явился к Сергию, но Сергий отнесся к Распутину довольно прохладно. Это был человек трезвого ума, и он в общем понял, что в этом явлении есть определенные соблазны, но Распутиным очень заинтересовался будущий епископ Феофан. И хотя потом Феофана все обвиняли в том, что именно через него Распутин попал в царский дворец, Феофан это отрицал. Судя по всему, Распутин попал в царский дворец благодаря двум великим княжнам. Это были
Сванидзе:Княгиням.
Варламов:Княгиням, прошу прощения.
Кургинян:А через кого они?
Варламов:Они проявили большой интерес к этому человеку и, поскольку они были…
Сванидзе:Черногорские княгини?
Варламов:Черногорские княгини.
Кургинян:Стана и Милица.
Варламов:Стана и Милица, совершенно справедливо. И, судя по всему, именно они сделали возможным, чтобы Григорий появился во дворце у царя. Сначала у царя. Это был один из многих божьих людей, которые туда приходили.
Кургинян:Сколь многих?
Варламов:Ну, мы знаем… Действительно, тут уже назывались Климентий (???), потом был месье Филипп.
Кургинян:Да, да, да.
Варламов:Вообще если говорить о подоплеке этого события, то есть такая версия — но это именно версия, гипотеза — что появление Распутина во дворце, это был результат такого, знаете, антимасонского заговора, заговора православных. То есть были русские архиереи, которые были озабочены духовным состоянием молодой царской четы, которая принимала у себя вот этого месье Филиппа и других, судя по всему, шарлатанов и людей, связанных с оккультными науками…
Кургинян:Мартинизм? Если месье Филипп, то мартинизм? Он ученик Папюса, да?
Варламов:Совершенно справедливо. Они хотели как бы вместо него поставить своего православного народного человека, действительно у которого были вот эти вот задатки старца.
Кургинян:Смотрите, вот Вы очень интересно рассказываете. Значит, была целая партия.
Варламов:Это версия.
Кургинян:Партия прорыла ходы, защищала.
Варламов:Здесь давайте сразу оговоримся, что это версия, которая мне кажется крайне любопытной, но точных доказательств, что это было именно стопроцентно так, у нас нет.
Кургинян:Значит, Распутин являлся, тем не менее, ставкой, как Вы сами говорите, в какой-то игре довольно крупной. Этого человека могли не только ввести. Мы же все понимаем: человека подвели к царю, он даже понравился. Начинаются интриги, его оттуда выгнали. Была борьба.
Варламов:В Ваших версиях, извините, царь получается какой-то пешкой, которой все двигают, как хотят. Царь был независимой, самостоятельной и сильной фигурой.
Кургинян:Понимаете, он не пешка. Это фигура все время охраняемая.
Сванидзе:Завершайте, время.
Варламов:Все сказки о том, что это пешка — это, по-моему, несправедливо.
Кургинян:Нет, ну почему пешка? Он фигура охраняемая.
Варламов:Он сам выбрал Распутина, понимаете.
Кургинян:Борьба была?
Варламов:Это вторично. Первично было то, что это выбор царя.
Кургинян:Скажите, пожалуйста, а Стана и Милица потом разочаровались в Распутине?
Варламов:Разочаровались.
Кургинян:Вот, видите какая сложная история элитная.
Варламов:Сложная, а кто спорит.
Кургинян:Согласен. Вот я только это и хотел сказать.
Сванидзе:Вопрос сторонам: Распутин — один из многих или ключевая фигура в большой игре?
Пожалуйста, сторона защиты. Леонид Михайлович, Вам слово.