Судьба астероида
Шрифт:
За спиной Дженкинса послышался рев мотора. Шины забуксовали, заскрипел гравий. Он обернулся и увидел Джей Хардин, уносившуюся в машине О'Баниона за горизонт.
Хороший союзник! — подумал он. — Сбежала при первой же неприятности. Но ей не удастся далеко уйти на такой маленькой Обании.
Дженкинс резко повернулся к О'Баниону.
— Но вы хотя бы можете отпустить меня…
— Брат Стоун уже решил сдать тебя, — грустно произнес старик. — В обмен на амнистию членов партии, чтобы спасти нас всех от суда за измену. Мы должны сдержать обещание.
— Так
— Пожалуйста, не говори так, — О'Банион зарыдал. — Я стар, Дженкинс. Раздавлен. Предан. Я не понимаю, почему брат Стоун решил сдаться, если у нас есть сити-ракеты. Я ничего не понимаю. Оставь меня в покое.
Он отвернулся и побрел прочь, вытирая лицо грязным от крови носовым платком. Дженкинс не остановил его, он повернулся к усталым солдатам, охранявшим «Прощай, Джей».
— Вы тоже из партии свободного космоса?
Один из них кивнул, с подозрением рассматривая Дженкинса.
— Вы сражаетесь за свободу для себя и других, — с жаром продолжал Ник. — Я хочу рассказать вам кое-что о свободе.
Они с недоумением смотрели на него, неуклюже держа захваченные ружья.
— Физическая власть держится на политической, — говорил Дженкинс. — Мандат хочет подавить восстание, потому что правительства, входящие в него, заинтересованы в монополии на производство ядерной энергии. Вам не удалось справиться с этой монополией власти. Но есть другой путь, другой источник — дрейфующая сити-порода!
Они слушали, недоверчиво глядя на Ника.
— Освобожденная энергия! — воскликнул он. — Только вдумайтесь. Передатчик Бранда, который мы пытаемся создать на Фридонии, может обеспечить весь мир неограниченным количеством энергии. Это дает экономическую и политическую свободу. Наш завод может избавить вас от ига Мандата и от ваших собственных авантюристов — партийных лидеров.
Два-три солдата в сомнении покачали головами.
— У меня с собой вещество, с помощью которого может запустить передатчик, — он кивнул в сторону маленького буксира. — Пустите меня на борт. Отпустите меня, и я дам вам настоящую свободу!
— Хватит, мистер! — остановил его начальник караула, кивнув на худого человека в самоходном скафандре, спускавшегося с бывшего сухогруза. — Это один из партийных лидеров, который прилетел за вами. Замолчите и подождите его.
— Но послушайте же! — в отчаянии кричал Дженкинс. — Разве вы не понимаете?
— Мы слушали вас, — прорычал небритый шахтер. — Но вы говорите ерунду. Мы не инженеры и не политики, мы ничего не знаем о передатчиках и экономической свободе. Мы простые шахтеры. Но мы преданы партии, и брат О'Банион приказал нам задержать вас до прихода гвардии.
Дженкинс в отчаянии замолчал. Этим людям была нужна свобода, но их невежество и подозрительность стали больше преградой на ее пути, чем циничная алчность людей, правящих ими. Ник направился к партийному лидеру.
Вдруг, сзади зашуршал гравий. Начальник конвоя отступил и угрожающе поднял ружье. Дженкинс обернулся и увидел машину О'Баниона,
— Ник, думаю тебе это пригодится, — она прерывисто дышала, но голос ее звучал спокойно. — Я одолжила его у Карен Дрейк. Магазин заряжен двадцатимиллиграммовыми сити-пулями.
Джей протянула Нику тестирующее ружье. Онемев от удивления, он мгновение колебался, глядя на ее румяное красивое лицо и укоряя себя за то, что так недооценивал ее. Затем он заметил, как забеспокоились вооруженные шахтеры, и нацелил на них ружье. Здесь ему пригодилась сноровка, полученная при охоте на сити-породу.
— Лучше не стреляйте, — предупредил Ник. — Здесь особый магазин, заряженный сити. Если ваши пули угодят в этот…
Он не договорил, так как все эти люди знали, что такое сити. Двое из них отбросили в сторону свои ружья и бросились наутек.
— Стоять! — крикнул начальник конвоя. — Задержать его!
Но сейчас эти люди были всего лишь шахтерами, спасающими свою жизнь. Дженкинс нацелил на них свое ружье, и теперь все обратились в бегство. Начальник конвоя в нерешительности отступил.
— Откройте люки! — Дженкинс дал ключи девушке. — А я позабочусь о «Завоевателе».
Она молча кивнула.
— Осторожно, — испуганный начальник конвоя предупредил приближавшегося партийного лидера. — Осторожно, брат Лазарини…
Имя прозвучало для Дженкинса, как удар. Теперь он узнал человека в скафандре. Это был Джим Лазарини, очень осунувшийся и постаревший. Не было времени думать о перемене в его внешности или даже о том, что заставило его принять участие в деятельности подпольной партии свободного космоса. Дрожа, он вскинул соленоид.
Лазарини с ловкостью опытного сити-инженера прыгнул в воронку. Нацелив ружье на открытые люки высокого черного судна, Дженкинс нажал на курок.
Ружье было лишь тестирующим прибором, не предназначенным для военных действий. Телескоп и аналитический спектрограф делали его громоздким и неудобным.
Быстрые пули бесшумно прошивали воздух, как сити-метеоры. Загремели взрывы — сити высекала свободную энергию из земной стали.
Лазарини исчез из вида, конвой рассыпался в панике. Брюс О'Банион бесцельно брел к складу, где все еще развевался флаг преданной республики. Услыхав взрывы, он тупо уставился на военный корабль, закрывавший люки. Дженкинс направил на них огонь, и движение на судне прекратилось.
Ослепленный пламенем, Ник отпрянул и опустил тяжелое ружье. Мгновение была тишина, и вдруг тревожно запищал счетчик Гейгера на руке, предупреждая о смертоносной энергии, которую он направил против корабля.
— Ник, смотри! — тревожно зазвучал голос Джей Хардин. — Пушки!
Повернувшись к темному корпусу корабля, он увидел, как башня космических пушек поворачиваются к нему. Он снова поднял соленоид и обрушил на пушки поток огня. Он стрелял по перископу, радару, антеннам, пока на глаза снова не опустилась темная пелена.