Судьба белокрылой

Эгнейр Яр

– Она горюет. Так, что никого к себе не пускает, – услышала Макалин от одного из местных «священников», – Гафнер захворал, мы отправили его в город, но на выздоровление пока не надеемся.

– Знаю. Поэтому и привел сюда её, – Эмвор подозвал исследовательницу, – Макалин из столичного аббатства.

– Исследовательница драконов?

Она кивнула. Священники отвесили ей почтительный поклон.

– Это очень хорошо. Свежий ум здесь пригодится. Потому как Акари теперь плохо спит.

– Вы ведь сами сказали, что она горюет

по Гувинерту.

Мужчины переглянулись, один из них пожал плечами.

– Горе горем, но с ней, кажется, что-то не так.

– Ей нездоровится? – уточнила Макалин.

– Возможно. Но в то же время считаем, что с выводами лучше не торопиться.

– Мы скоро всё выясним, – воодушевленно произнес наставник и потянулся, – Правда, Макалин?

– Сначала посмотрю на Акариэль, потом будет ясно. Где вы её держите?

Вместо ответа Эмвор спешился и жестом попросил женщину следовать за собой. Вместе они прошли в жилую пристройку, напоминающую внутри по обустройству военную казарму. У одной из коек он остановился.

– Вот твое место. Можешь никого не стесняться.

– Ага, спасибо, – с иронией ответила исследовательница.

Он открыл тумбу и достал комплект одежды, подобную той, что носят местные.

– До приема пищи успеем заглянуть к нашей красавице, – он опустил взгляд себе под ноги и вздохнул, – Грустной красавице… Так что переодевайся! Жду во дворе около колодца.

– Это из-за запаха? – полюбопытствовала женщина, показав на новую одежду. Она начала снимать свое меховое пальто.

– Точно. Пусть Акари на первый взгляд не уступает нам умом, но звериные повадки никуда не делись. Лучше исключить лишний повод для её волнения.

Выйдя во двор, Эмвор встретил местного начальника – аббата Норвона.

– Гувинерт умирал долго? – спросил наставник.

– Два дня мы пытались его выходить. Но он не страдал. Или, по крайней мере, старался не показывать этого Акари. Она проводила около него почти весь день и ничего не ела.

– А гулять она сама попросилась? – Эмвор указал на заснеженное поле, где были следы дракона.

– Да. Это единственное, что она хочет, помимо воды.

– Вода и свежий воздух, значит… – наставник с задумчивым видом почесал бороду.

Макалин вышла к ним в сером одеянии и, похлопав себя по бокам, улыбнулась.

– Сегодня сойдет, но на будущее мне нужен комплект меньшего размера.

– Если такой найдется, – ответил Норвон, – Здесь почти все мужчины и одежда соответствующая.

– Значит придется подшивать, – она с забавным видом вновь поправила мешковатое одеяние, – Я готова. Идем?

Втроем они прошли к конюшне, центральный проход которой был значительно больше обычного. В дальнем её конце от входа, подсвечиваемые одним лишь тусклым маслянным светильником, виднелись массивные двустворчатые ворота из пропитанных негорючим составом бревен.

Увидев их, Макалин едва смогла сдержаться от удивленного возгласа.

Для

открытия створок был сделан специальный механизм, использовать который без ключа нельзя. Норвон провернул ключ и вместе с Эмвором приоткрыл ворота так, что дальше мог пройти лишь один человек боком.

– Вы ведь сказали, что ей не нужен поводок, – тихо сказала Макалин, с опаской глядя на спуск в подземелье, показавшийся через щель.

– Не нужен, правда. Но так у нас принято. Мера предосторожности, – ответил аббат.

Они по очереди прошли внутрь. Проход постепенно спускался вниз, пока не становился пологим примерно на четыре человеческих роста ниже уровня земли. Стены и потолок здесь были усилены все теми же массивными пропитанными бревнами. По бокам местами висели масляные светильники.

До них донесся странный приглушенный звук удара. Металл о металл. Макалин вздрогнула. Затем шум повторился еще и еще, почти с одинаковой периодичностью. Такое впечатление, словно полуспящий кузнец стучит молотом по большому куску металла, лежащему на деревянном столе.

Они прошли мимо проема в стене, закрытого решеткой, через который смогли бы свободно проехать трое всадников. На вид это была камера, как в тюрьмах для заключенных, только с гораздо большими габаритами. Будучи здесь, дракон наверняка мог раскрыть крылья почти во всю ширину. На чистом выметенном полу с множественными следами от когтей аккуратно выложена лежанка из соломы.

– Это… – заговорила шепотом Макалин, разглядывая прочную решетку, шаг прутьев которой едва позволял просунуть внутрь руку. Эмвор прервал её.

– Жилище Гувинерта. Было…

Странный стук повторился очень близко и стих. Их услышали.

Предвосхищая встречу, Макалин прерывисто вздохнула и вновь поправила свою нелепую одежду.

Следующая камера была такой же, за исключением более яркого освещения и присутствия живого взрослого дракона.

Акариэль стояла прямо у решетки и, кажется, смотрела на гостей с грустью. Звериный хищный взгляд не позволял человеку точно распознать выражаемое чувство. В нем было что-то, заставляющее вспомнить первобытные страхи, какие испытывали предки, слышавшие из укрытия треск веток под лапами саблезубой кошки. Он казался неестественно откровенным, пронзительным, отталкивающим, но в то же время причудливо привлекательным. А еще в нем безошибочно чувствовался разум.

Большие круглые черные зрачки, расширенные от тусклого освещения и окруженные насыщенно-оранжевой радужкой. В этом взгляде словно было что-то от орла, и что-то от тигра.

Акари одарила своим взглядом всех гостей по очереди, задержавшись на Макалин. Исследовательница почувствовала, как начинает дрожать.

От разумного хищника её отделял всего один шаг…

Пусть этот шаг и был недоступен для Акариэль из-за прочной решетки, она могла без труда уничтожить прибыших, распылив смертоносное пламя между прутьями.