Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)
Шрифт:
– Мне бы хотелось остаться, - вздохнув, ответила Рапсодия и увидела, как погрустнели его янтарные глаза.
– С тобой все будет хорошо, Грунтор?
Стоявший позади нее Акмед презрительно фыркнул:
– Охранять гору для него детские игрушки.
– А вот и нет. Ой не слишком помнит про игрушки. Ою это совсем не нравится, - пробормотал великан болг и нахмурился; любой, кто увидел бы его сейчас, испытал бы самый настоящий ужас.
– Ты ведь чуть не погибла из-за ублюдка, которого выродил демон. Ой не хочет, мисси, чтоб ты снова рисковала жизнью - и своей
Рапсодия погладила его по руке.
– Не могу. У нас нет другого способа получить для Акмеда кровь ф'дора, чтобы он наконец нашел человека, в котором прячется демон.
– Ну и пущай сам все делает, - проворчал великан.
– Тебе зачем идти, герцогиня? Все равно у него лучше получается, когда его величество сам по себе. Мы ведь уже потеряли Джо. Ой не хочет терять еще и тебя.
Слезы навернулись Рапсодии на глаза, она тяжело переживала смерть уличной девчонки, которую назвала своей сестрой. Несколько дней назад она спела погребальную песнь для Джо и тех, кто погиб вместе с ней. Рапсодия заставила себя промолчать, хотя горькие слова были готовы сорваться с ее языка - она знала, что Грунтор любил Джо не меньше, чем она.
– Джо была совсем ребенком. А я воительница, прошедшая обучение у лучших мастеров - у тебя и Элендры. Я в состоянии постоять за себя. Кроме того, поскольку ты теперь являешься "Могучей Силой, Которой Следует Подчиняться Любой Ценой", ты можешь приказать мне остаться в живых и я буду вынуждена выполнить твою волю. Иначе придется расплачиваться за непослушание.
Грунтор неохотно улыбнулся.
– Ладно, считай, что получила приказ, мисси.
– Он нежно обнял ее своими могучими лапами.
– Береги себя, миледи.
– Обязательно.
– Рапсодия посмотрела на Акмеда, который закреплял седельные сумки на спинах лошадей, добытых для них Грунтором.
– Ты готов, Акмед?
– Прежде чем мы отправимся в путь, я хочу тебе кое-что показать, сообщил король, проверяя, хорошо ли затянуты веревки.
– Что? Мне казалось, ты хотел выехать до того, как встанет солнце.
– Это займет всего пару минут, но ты не пожалеешь. Я хочу показать тебе вид, открывающийся из обсерватории на восходе солнца.
Лицо Рапсодии засияло восторгом, точно солнце, которое должно было вот-вот появиться на горизонте.
– Обсерваторию? Значит, ремонт лестницы закончен?
– Да. И если ты поспешишь, мы увидим Внутренние Зубы и Кревенсфилдскую равнину, прежде чем отправимся в путь.
Он повернулся и жестом указал на вход в Котелок, темную сеть туннелей и комнат, резиденцию королей Илорка.
Рапсодия в последний раз сжала руку Грунтора, осторожно высвободилась из его объятий и зашагала вслед за Акмедом по мрачным коридорам без окон, мимо древних статуй, которые совсем недавно вычистили и отреставрировали мастера-болги. Теперь изваяния сияли - молчаливое свидетельство величия Намерьенского века - совсем как тринадцать столетий назад, когда началось строительство Илорка, называвшегося в те времена Канриф.
Они вошли в Большой зал через огромные двойные двери, украшенные
– А они много успели сделать, - удивилась Рапсодия, когда они с Акмедом быстрым шагом пересекали мрачное помещение, наполненное предрассветными сумерками, проникавшими сквозь пыльные стеклянные блоки, вставленные в круглый потолок.
– Когда я заходила сюда в прошлый раз, тут ничего, кроме мусора, не было.
Акмед обошел огромное мозаичное панно, выложенное в виде звезды в самом центре огромного зала, - еще одно изображение неба, сделанное из разноцветного мрамора и еще не очищенное от грязи.
– Будь поосторожнее. Если я не ошибаюсь, в прошлый раз именно здесь тебя посетило одно из твоих видений.
Рапсодия вздрогнула и пошла быстрее. Сколько она себя помнила, она обладала даром предвидения. Однако всякий раз, попадая в Прошлое или, что еще хуже, получая предупреждение о событиях Будущего, она оказывалась к этому не готова, в особенности если приходилось пережить яркие, сильные чувства, пришедшие из далеких времен и задержавшиеся в каком-нибудь месте, словно дым давно погасшего лесного пожара.
Теперь, когда Эши ушел и не мог больше защищать ее от кошмаров, они вернулись. Стоило Рапсодии вспомнить о своем любимом, как сердце у нее мучительно сжалось, и она из последних сил ускорила шаг. Время, отпущенное им, истекло; он должен был выполнить определенные обязательства, и главное из них - отыскать женщину-намерьенку из Первого поколения и жениться на ней. Она станет Королевой, они объединят ныне разобщенные земли и будут править вместе, как и было предсказано. И Рапсодия, и Эши с самого начала знали, что их роман будет недолгим, но от этого боль не становилась менее острой.
Акмед вошел в открытую дверь, находившуюся за возвышением, на котором стоял трон Короля и Королевы намерьенов, чудом уцелевший после того, как болги разгромили Канриф в конце Намерьенской войны.
– Поторопись.
– Голос Акмеда гулким эхом отразился от стен.
– Я не могу быстрее, - сердито заявила Рапсодия.
– Ты на целую голову меня выше. И шаги у тебя длиннее.
Она замолчала, потрясенная красотой восстановленной лестницы, которая вела в обсерваторию, расположенную на вершине одного из пиков Зубов.
Вдоль стен спиралью поднималась вверх лестница из гладко отполированного дерева геспера, темного с синими прожилками, а посередине располагалась какая-то странная конструкция, что-то наподобие маленькой шестиугольной комнатки со стеклянными стенами - диковинное сооружение, похоже, еще не до конца восстановленное.
– Эта штука вроде подъемника, которые мы используем в шахтах, - пояснил Акмед, словно прочитав мысли Рапсодии.
– Ее придумал Гвиллиам и оставил подробные записи относительно того, как она работает. Очевидно, он поднимал вверх придворных, не желавших пользоваться лестницей. Здорово, правда?