Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

Я стал показывать, отставляя холсты к стене, немки ахали, хвалили, Лизабет что-то сказала, я понял только, что это она организовала экскурсию в штаб, чтобы показать своим коллегам роспись столовой и картины. Обер-лейтенант уже вел посетительниц к двери. Прощаемся с Лизабет взглядами. Все ушли. Осталось ощущение видения, растаявшего среди бегущих по стенам теней. Стало еще тягостнее, захотелось догнать, хотя бы дотронуться до ее руки. Но нет, выглянул в окно, они уже садились в автобус…

Возвращались в сарай с Куртом, нашим конвоиром, он сказал, подмигивая и хватаясь за щеку:

— Говорить господин обер-лейтенант болит зуб, ехать Лепель.

Оказалось, шеф солдатенгейма из Лепеля была на экскурсии и пообещала Курту,

если я сделаю ее портрет, угостить его и художника. Я сразу понял, что это женское любопытство, ей хотелось посмотреть на меня поближе после того, как она увидела наше с Лизабет смущение. Пообещал Курту, что завтра, если не буду рисовать генерала, попрошу меня отпустить в Лепель.

* * *

Весело прыгает мотоцикл по камням булыжной мостовой, весело потому, что радостное настроение Курта передалось и мне, решаем ехать сначала в больницу, а потом в ресторан. Приветливо, как своего, встречает меня Оля и опять успевает сказать о заслугах врача перед немцами. Врач тоже радушно усаживает в кресло, объясняет, что сегодня мы сделаем еще одну пломбочку, а для следующей она подготовит зуб и я приеду на будущей неделе.

Мы с Куртом договорились, что я сам пойду из больницы к ресторану. И вот я иду по городу, мне это на руку, осмотрюсь немного, может пригодиться знание улиц. Деревянные тротуары, домики, утопающие в зелени садов и огородов. В окне одного дома в глубине двора с цветущим картофелем заметил женскую фигуру в форме немецкой медсестры, но останавливаться не стал, хотя мне показалось, что это и есть шеф солдатенгейма.

Ресторан размещался в кирпичном здании бывшей столовой, у двери меня уже ждал Курт с печальным видом, шеф заболела. Пока мы разговаривали, к нам подошла та самая сестра, которую я видел в окне. Действительно, это оказалась шеф солдатенгейма Эльза, стройная блондинка с пышными волосами подстриженными и, как видно, знающими электрозавивку. Курт познакомил нас. Она закивала, сказала, что видела, как я шел мимо ее дома, потому и пришла. Курт просиял. Мы вошли в ресторан. Эльза предложила Курту сесть за столик, где его обслужат, а я решил сразу заняться портретом.

Стали искать место, подходящее по освещению, и нашли наконец в комнате с плитой. Усадил Эльзу. У нее мелкие черты лица, и нет той породы в чертах и поведении, которая сквозит у Лизабет в каждом жесте. Только начал рисовать, вошел молодой немец с неприятной нижней губой, которой он все время облизывал верхнюю. Бесцеремонно усадил Эльзу себе на колени. Эльза не сопротивлялась и не краснела, только немного откидывалась, он ее удерживал, обнимая, целовал и все время приговаривал: «Цайхнэн, цайхнэн…» Им хотелось показать, что их не стесняет ни мое присутствие, ни двух русских девушек, чистивших тут же картошку. Конечно, и сейчас на меня действует неприятно, когда в метро или на улице целуются молодые люди, вынося на люди то, что принадлежит интимной стороне человеческой жизни, но я понимаю, что это не демонстрация, так как в толпе они ощущают себя как бы наедине, и потому можно проявить чувства любви и нежности. Это совсем другое, чем перед одним-двумя незнакомыми людьми целоваться, подчеркнуто показывая, что не стесняешься, относишься к другим как к предмету или собаке, но даже собака не переносит такого поведения хозяев. Это была новая форма унижения. Таково было их воспитание — в принципах высшей расы; римляне тоже не стеснялись своих рабов. Передо мной выстраивался уже целый ряд приемов фашистов, направленных на то, чтобы унизить, растоптать человека.

Делал я портрет с раздражением, и не от ревности, что передо мной целуют женщину, я не ревновал, но очень глубоко ложилась ненависть к фашизму, породившему эту породу людей — оккупантов.

Много позже я опять испытаю это чувство, узнав о делах американцев. Веру в превосходство своей нации они приобретут не чертами Зигфрида,

а золотым запасом. Мне рассказал один художник, очевидец, что, когда американцы заняли Японию, любимым занятием их солдат и офицеров было нанять рикшу и взять за занавеску повозки японочку голодную, расплачиваясь банкой тушенки за любовь, которую они получали со слезами и стонами боли своей жертвы. Рикша возил свою повозку по улицам многолюдного Токио, а маленькую японку мучил здоровенный откормленный мародер и, после всего, остановив рикшу, выбрасывал ей вслед банку тушенки. Чем это лучше капитана гестапо, знающего женщин всех национальностей?

Сейчас передо мной сидели мои ровесники, молодые люди, пришедшие к нам, в Россию, чтобы, как они выражаются, принести культуру, дать нам свободу, они даже не предполагали, какие мысли вызывают во мне. Опять, как с гестаповцем, мне трудно взять себя в руки, сосредоточиться, надо скорее уезжать.

Я не стал делать портрет акварелью, ограничился карандашным рисунком. Эльзе захотелось посмотреть. Портрет не был закончен, и я сказал, что надо порисовать ее одну, а двоих у меня не получается, мало бумаги. Это для них прозвучало убедительно, немец встал. Эльза предложила ему подкрепиться, одна из девушек сразу положила на тарелку отбивную и понесла в зал. Как ни удивительно, рисунок стал получаться — хорошенькое, но холодное лицо.

За моей спиной появились Курт и друг Эльзы, хвалили портрет наперебой, называя ее королевой. Эльза посмотрела и тоже довольно заулыбалась, велела девушкам накрыть стол. Сели с Куртом в зале, к нам подсел друг Эльзы, на столе появились бутылки пива, графинчик шнапса, благоухали отбивные. Курт сказал тост за хозяйку и ее портрет, все выпили и принялись за отбивные, свое пиво я отдал Курту, чему он был очень рад. Пообедав, сразу сказал, что нам пора, а то будет сердиться обер-лейтенант. Курт пообещал Эльзе, что мы еще приедем, на следующей неделе. Эльза заулыбалась: «Биттэ, биттэ». После шнапса стало немного легче, не так саднило на душе, и, сев в мотоцикл, мы покатили, поднимая облака пыли, к себе в Боровку.

Ребят нашел на берегу, с ними были Смоляк, Коля Клочко и другие хлопцы, но все уже вылезали из воды, мне пришлось поторопиться. Когда поднимались в гору, Клочко тихо сказал:

— Есть хорошие новости, скоро скажут день, когда будем уходить. И еще. Юрка вчера видел, как вечером поляк-фельдфебель из караулки ходил в самовольную отлучку в город, пролез под проволокой возле воды и так же вернулся утром.

В нашем сарае рассказал ребятам о поездке, как меня угощали в ресторане, как делал портрет.

— Везет же Николаю, — сказал Сашка, — то один женский портрет, то другой, да еще с угощением.

Я не стал отвечать.

Когда остались вдвоем с Николаем, он повторил слышанное от Клочко и добавил:

— Были листовки, сброшенные нашими: Сталинград наш, там идет бой. Только ребята просили, кроме тебя, никому не говорить.

* * *

Работу над картинами я закончил, уже были заказаны столяру рамы; Коля и Володя завершали роспись фриза в столовой. Портрет генерала приходилось редко писать, генерал был занят, а может, жара на него действовала расслабляюще.

Шел август, но лето было еще в разгаре, теплое, с дождями и грозами, мы набрались сил и уже ждали часа, когда придется испробовать их.

Все точнее определялись план побега и состав группы, нас набиралось десять человек, в эту десятку не входили Шипуля и Лапшин. Незаметно отношения с Володей и Сашей становились все более напряженными. То, что мы с Николаем поддерживали друг друга, выступая против поездки в Германию, против картин, не несущих агитационных начал, часто уединялись или ходили в общежитие, не приглашая их с собой, — все это, видимо, раздражало Сашу и Володю, объединяло их, но и разделяло с нами, хотя внешне ничем не проявлялись наши разногласия.

Поделиться:
Популярные книги

Сами мы не местные

Жукова Юлия Борисовна
2. Замуж с осложнениями
Фантастика:
юмористическая фантастика
космическая фантастика
9.35
рейтинг книги
Сами мы не местные

Имперский Курьер. Том 3

Бо Вова
3. Запечатанный мир
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Имперский Курьер. Том 3

"Никто" так не смотрит

Кистяева Марина
Территория любви
Любовные романы:
современные любовные романы
5.50
рейтинг книги
Никто так не смотрит

Любимая учительница

Зайцева Мария
1. совершенная любовь
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
8.73
рейтинг книги
Любимая учительница

Офицер-разведки

Поселягин Владимир Геннадьевич
2. Красноармеец
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Офицер-разведки

На Ларэде

Кронос Александр
3. Лэрн
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
стимпанк
5.00
рейтинг книги
На Ларэде

Дочь моего друга

Тоцка Тала
2. Айдаровы
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Дочь моего друга

Искушение генерала драконов

Лунёва Мария
2. Генералы драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Искушение генерала драконов

Неверный. Свободный роман

Лакс Айрин
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Неверный. Свободный роман

Черный Маг Императора 15

Герда Александр
15. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
сказочная фантастика
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 15

Темный Патриарх Светлого Рода

Лисицин Евгений
1. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода

Наследник павшего дома. Том II

Вайс Александр
2. Расколотый мир [Вайс]
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник павшего дома. Том II

Возвышение Меркурия. Книга 16

Кронос Александр
16. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 16

Пробуждение. Пятый пояс

Игнатов Михаил Павлович
15. Путь
Фантастика:
фэнтези
уся
5.00
рейтинг книги
Пробуждение. Пятый пояс