Судьба попаданки, или проклятье Бессмертного

Рин Касия

Она сделала шаг вперёд, и воздух вокруг неё затрещал от накапливающейся магической энергии. Ягая подняла руку, и её пальцы искрились зловещими черными молниями.

— Вы оба умрёте за то, что осмелились вмешаться в мои дела! — завизжала она, окончательно теряя человеческий облик. — Вы жалкие муравьи, и я раздавлю вас, как раздавила бы любую другую нечисть, посмевшую мне преградить путь!

Я чувствовала, как земля дрожит под ногами, как деревья вокруг нас, казалось, склоняются под тяжестью её ненависти. Однако мне оставалось лишь стоять, понимая

что это будет стоить мне жизни.

— Ты слишком много говоришь, ведьма, — произнёс вдруг мужской голос за моей спиной.

Я обернулась и увидела Вацлава. Сердце мое ухнуло, и полетело куда-то вниз. То ли от чувства радости, то ли от чувства обреченности. Я устало прикрыла глаза, давая себе секунду передышки.

Ягая взглянула на Вацлава, и её лицо исказилось ещё больше. Её глаза наполнились безумной ненавистью, и казалось полностью почернели.

— Это какая-то шутка богов! — голос ведьмы стал пронзительным, почти нечеловеческим. — Ничего не вышло! Ты снова выйдешь сухим из воды, Страж, а моя дочь останется неотмщённой! — Её крик эхом разносился по лесу, и мне показалось, что само время остановилось в ожидании.

— Каждый сам выбирает свой путь, Ягая, — ответил Вацлав спокойно, никак не реагируя на истерику ведьмы и творившийся вокруг хаос. — Ты могла давно остановиться. Сотня лет страданий, на которые ты обрекла меня, достаточная плата и достаточная месть. Твоя дочь не заслуживала того, что я с ней сделал, и я буду сожалеть об этом еще вечность, но это не оправдывает твоих злодеяний.

— Ложь! — завопила Ягая, и её тело начало трястись в агонии ярости. — Ты разрушил всё! Ты украл у меня самое дорогое! Ты должен страдать вечно! — Она подняла руки, и магические молнии начали искриться вокруг неё, готовясь к последнему удару.

— Ты сама выбрала этот путь мести и ненависти, — Страж продолжал уговаривать ведьму, его голос был на удивление мягким, словно он говорил с неразумным ребёнком. — Я не искал этой вражды, но я готов положить конец этому раз и навсегда. Если твоя душа всё ещё способна на искупление, отступи. Если нет — мы сразимся до конца.

Вацлав сделал шаг вперёд, и Ягая, охваченная безумной яростью, бросилась на него. Однако те удары магии, что сокрушали щиты и заслоны Лешего, стекали и отскакивали от Стража, не причиняя ему не малейшего вреда.

Какой бы силой не владела ведьма, Вацлав был сыном бога. С каждым мгновением Ягая становилась слабее, её ярость выгорала, и, наконец, с последним криком, она упала на землю, измождённая и побеждённая.

— Это конец для тебя, — произнёс Вацлав, опустив меч. — Однако я не заберу твою жизнь, чтобы вернуть то, что задолжал твоей дочери. Но запечатаю твою магию на сотню лет, и буду верить что ты образумишься.

После слов Стража, в воздухе закружили светящиеся символы, и опоясав горло Ягаи, они растворились на её коже.

— Помоги ей подняться, — велел Вацлав слуге, кивая в сторону Ягаи. — И уведи её подальше от моих владений. Я не хочу больше видеть её здесь.

Слуга

быстро подошёл к ведьме, все еще держа на руках её дочь, и осторожно помог ей подняться. Ягая, несмотря на свою слабость и измождённость, всё ещё пыталась вырваться, её глаза сверкали ненавистью, но было видно что она уже не могла сопротивляться.

— Ты ещё пожалеешь об этом, Вацлав! — прошептала она, её голос был слабым, но полным злобы. — Я вернусь… через сто лет… и тогда…

— У тебя будет сто лет, чтобы подумать над своим поведением, — тихо, но твёрдо ответил Вацлав. — Может быть, тогда ты найдёшь в себе силы для искупления. Как нашел их я.

Слуга увёл Ягаю прочь, и их силуэты быстро скрылись среди деревьев. Лес постепенно успокаивался, магия и ярость уходили вместе с ведьмой.

Вацлав повернулся ко мне и Лешему. Он медленно подошёл, и хотя пытался казаться спокойным, я видела смесь из тревоги и страха на его лице.

— Ну как же так, старый друг? — тихо спросил он, опускаясь на колени рядом с Лешим.

Леший с трудом открыл глаза, и посмотрел на Вацлава. Голос Хозяина леса был слабым и едва слышным, но он нашел в себе силы улыбнуться.

— Я ни о чём не жалею, — сказал Леший. — Моя обязанность была защищать лес и его обитателей. Лада часть этого мира. Теперь, когда битва окончена, я могу наконец-то отдохнуть. Долгий сон восстановит меня, и со временем я вернусь к вам.

Я стояла рядом, чувствуя, как умираю внутри снова и снова. Вина и страх сжимали моё сердце. Если бы не я, этого всего могло бы не случиться. Я смотрела на Лешего, стараясь не поддаваться отчаянию.

— Прости меня, — прошептала я, чувствуя, смаргивая непрошенные слёзы. — Если бы не я…

Леший протянул руку и нежно коснулся моей щеки, его прикосновение было тёплым и успокаивающим.

— Не вини себя, — сказал он мягко. — Ты поступила так, как считала нужным. Мы все сделали свой выбор. И теперь я могу спокойно уснуть, зная, что лес в безопасности.

С этими словами земля под Лешим начала мягко раздвигаться, обнажая темные корни деревьев, которые, словно живые, начали медленно обвиваться вокруг его тела. Эти корни были толстыми и крепкими, они нежно приподняли его, утягивая вниз, под землю. Леший не сопротивлялся, он спокойно закрыл глаза, позволив природе сделать своё дело.

Я смотрела, как его тело погружается всё глубже и глубже, пока он не исчез полностью под землей. Земля над ним смыкалась, оставляя лишь лёгкий бугорок, который вскоре стал частью лесного пола. Я опустилась на колени, захлебываясь слезами.

Вацлав подошел наконец ко мне, и его рука легла мне на плечо. Я схватилась за неё как за единственное, что могло спасти меня от боли.

— Оно того не стоило, Лада, — тихо сказал он. — Если ты так сильно хочешь уйти, я отпускаю тебя.

Я неверяще уставилась на него, не понимая что он говорит. Какая еще свобода? Я так долго мечтала о ней, но теперь, когда она была предложена мне, я осознала что хотела совсем не этого.