Судьба России в пророчествах русских святых. В законе Всевышнего воля его

Шахмагонов Николай

– Вот хорошо, что ты пришёл, я давно тебя поджидаю: Преподобный велел тебе передать, чтобы ты доложил Государю, что наступило время открытия его мощей и прославления.

Я ответил Паше, что по своему общественному положению не могу быть принятым Государем и передать ему из уст в уста то, что она мне поручает. Меня сочтут за сумасшедшего, если я начну домогаться быть принятым Императором.

На это Паша сказала:

– Я ничего не знаю, передала только то, что повелел Преподобный.

В смущении покинул я келью старицы. Вскоре я уехал из Дивеевского монастыря и возвращался в Москву, невольно обдумывая слова Паши. В Москве они опять пришли мне в голову, и вдруг однажды меня пронзила

мысль, что ведь можно записать всё, что рассказали о преподобном Серафиме помнившие его монахини, разыскать других лиц из современников Преподобного и расспросить о нём, познакомиться с архивами Саровской пустыни и Дивеевского монастыря и заимствовать оттуда всё, что относится к жизни Преподобного и последующего после его кончины периода, привести весь этот материал в систему и хронологический порядок. Затем этот труд, основанный не только на воспоминаниях, но и на фактических данных и документах, дающих полную картину жизни и подвигов Преподобного Серафима и значения его для религиозной жизни народа, напечатать и поднести Императору, чем и будет исполнена воля Преподобного, переданная мне в категорической форме Пашей.

Таким образом зародилась мысль о «Летописи». Для приведения её в исполнение я вскоре взял отпуск и снова возвратился в Дивеево. Там мне был предоставлен архив монастыря, так же как и Саровской пустыни.

Но, прежде всего я отправился к Паше и стал расспрашивать её обо всех известных ей эпизодах жизни Преподобного, тщательно записывая всё, что она мне передавала, а потом прочитывал ей мои записи…».

Святитель Серафим Чичагов написал книгу и сумел представить Государю, который «возгорелся желанием открыть мощи» Серафима Саровского. Но весь Синод, к тому времени уже в значительной степени утративший Православное благочестие, противодействовал канонизации, а его цензор, Григорий Дьяченко, вволю поглумился над рукописью книги, выхолащивая многие пророчества о.Серафима, «неудобные» для Синода.

И всё же книга получилась достаточно сильной, а в лице Государя Императора Николая II, Серафим Чичагов обрёл Высочайшего союзника. Лишь под большим нажимом Государя состоялась канонизация. Произошло это в конце июля 1903 года при огромном стечении народа. Не случайно вся Православная Россия так отозвалась на неё, ведь, по словам Архиепископа Черниговского Филарета, в продолжение 55 лет Серафим Саровский был «самым великим подвижником благочестия последних времен».

Из «Дивеевских преданий» известен такой факт: «Преподобный Серафим перед своей смертью через монахиню Евпраксию, которая вместе с Преподобным сподобилась увидеть последнее посещение Божией Матерью старца Серафима, велел передать: «Передайте тому архимандриту Серафиму, который будет распорядителем во время моего прославления…». На вопрос протоиерея Стефана: «А что именно велел передать Преподобный?» – владыка Серафим ответил: «Об этом буду знать только я». Необходимо помнить, что старец Серафим просил передать свои слова за 70 лет до своего прославления и за 23 года до рождения архимандрита Серафима».

Кто же он, преподобный Саровский чудотворец?

Отец Серафим, (в миру Прохор Мошнин), родился 19 июля 1759 (по другим данным – 1754) года в городе Курске на Сергиевской улице. Курск, производное от древнего Русск, улица Сергиевская – в честь святого Сергия Радонежского, величайшего подвижника русской Земли.

В книге «Житие Преподобного» говорится: «Отец его, Исидор, имел великое усердие к храмам Божиим, а его мать, Агафья, ещё более мужа своего почитаема была за своё благочестие и благотворительность».

Уже в детстве с маленьким Прохором произошли дивные чудеса. Однажды, когда мать надзирала за постройкой храма, отрок сорвался с колокольни и упал на землю.

В

«Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», составленной священномучеником Серафимом (Чичаговым), повествуется об этом следующим образом: «Осматривая строение Сергиевской церкви, Агафья Мошнина ходила вместе со своим семилетним Прохором и незаметно дошла до самого верха строившейся тогда колокольни. Отойдя вдруг от матери, быстрый мальчик перевесился через перила и по неосторожности упал на землю. Испуганная мать в ужасном виде сбежала с колокольни, воображая найти своего сына разбитым до смерти. Но, к несказанной радости и величайшему удивлению, увидела его целым и невредимым. Дитя стояло на ногах. Мать слёзно возблагодарила Бога за спасение сына и поняла, что сын Прохор охраняется особым Промыслом Божиим».

Существует предание, рассказанное очевидцами, что будто какие-то белые птицы подхватили его у земли и поставили на ноги.

В упомянутой выше книге приведён и ещё один факт:

«Через три года новое событие обнаружило ясным образом покровительство Божие над Прохором. Ему исполнилось 10 лет, и он отличался крепким телосложением, остротой ума, быстрой памятью и одновременно кротостью и смирением. Его начали учить церковной грамоте, и Прохор взялся за дело с охотой, но вдруг сильно заболел, и даже домашние не надеялись на его выздоровление. В самое трудное время болезни в сонном видении Прохор увидел Пресвятую Богородицу, Которая обещала посетить его и исцелить от болезни.

Проснувшись, он рассказал это видение своей матери. Действительно, вскоре в одном из крестных ходов несли по городу Курску чудотворную икону Знамения Божией Матери по той улице, где был дом Мошниной. Пошёл сильный дождь. Чтобы перейти на другую улицу, крестный ход, вероятно, для сокращения пути и избегания грязи, направился через двор Мошниной. Пользуясь этим случаем, Агафья вынесла больного сына на двор, приложила к чудотворной иконе и поднесла под её осенение. Заметили, что с этого времени Прохор начал поправляться в здоровье и скоро совсем выздоровел. Так исполнилось обещание Царицы Небесной посетить отрока и исцелить его».

Ещё в отроческие годы, Прохор вознамерился принять постриг и на семнадцатом году жизни оставил родные края. Он решил начать свой духовный путь с Киево-Печёрской лавры, чтобы «посмотреть на труды иноков, испросить наставления и советы от старцев, познать через них волю Божию, утвердиться в своих мыслях, получить благословение у святых мощей преподобных Антония и Феодосия, первоначальников иночества».

Он доподлинно знал Житие преподобного Антония, знал, что там говорится об иночестве: «В Церкви Божией должно сохранять всевозможные благоговения и порядок, как для славы Божией, так для собственной душевной пользы и для душевной пользы предстоящего народа, который благоговением иноков назидается… Монашеское жительство есть жительство по евангельским заповедям… Сущность монашеского жительства заключается в том, чтобы исцелить свою повреждённую волю, соединить её с волей Божией… Для преуспевших и призванных на то Богом иноков невещественная милостыня заключается в преподавании ближним слова Божия… Источником непоколебимости и силы да будет вера в Бога».

Далее Святитель Серафим Чичагов рассказал: «В Киеве, обходя тамошних подвижников, Прохор прослышал, что недалеко от св. лавры Печёрской, в Китаевской обители, спасается затворник по имени Досифей, имеющий дар прозорливости. Приидя к нему, Прохор упал к ногам его, раскрыл перед ним всю свою душу и просил наставлений и благословения. Прозорливый Досифей, видя в нём благодать Божию, уразумев его намерения и провидя в нём доброго подвижника Христова, благословил его идти в Саровскую пустынь и сказал в заключение: