Судьба Шута

Хобб Робин

Я раздумывал над тем, насколько Шуту хватит упрямства, чтобы попытаться последовать за нами. Чейд заверил меня, что он не сможет отплыть из Баккипа. Ему придется отправиться в другой порт и заплатить огромные деньги, чтобы уговорить какого-нибудь капитана выполнить его просьбу. У лорда Голдена таких денег нет. Кроме того, я сомневался, что после своих недавних эскапад он вряд ли сможет найти кого-нибудь, кто согласится дать ему в долг. Иными словами, он застрял в Баккипе.

И естественно, он страшно разозлится на меня. У Шута острый ум, и он быстро сообразит, что

случившееся – моих рук дело. Он поймет, что я предпочел его жизнь тому, что он считал своей судьбой. Предполагалось, что Изменяющий должен помочь миру выйти на новую дорогу, а не мешать своему Белому Пророку.

Я закрыл глаза и вздохнул. Мне потребовалось сделать несколько попыток, прежде чем я сумел успокоиться. Когда наконец я начал погружаться в сон, я потянулся к Неттл. На этот раз она была одета в платье из крылышек бабочек и сидела на дубе. Я посмотрел на нее с кочки под деревом. Я снова превратился в волка, как и всегда в ее снах.

– Сколько мертвых бабочек, – печально проговорил я и покачал головой.

– Не говори глупостей, это всего лишь сон.

Неттл выпрямилась на ветке и спрыгнула вниз. Я встал на задние лапы и протянул руки, чтобы ее поймать, но крылышки вдруг разом затрепетали, и она, легкая как пушинка, медленно опустилась на землю рядом со мной. Большая желтая бабочка, точно бант, украшала ее волосы, платье постоянно меняло цвет и переливалось, бабочки лениво шевелили крылышками.

– Хм. А разве их лапки тебя не щекочут?

– Нет. Ты не забыл, это сон. Здесь легко избавиться от неприятных вещей.

– А кошмары тебе никогда не снятся? – не в силах скрыть восхищение, спросил я.

– Думаю, снились, когда я была очень маленькой. Теперь никогда. Зачем оставаться в сне, который тебе не нравится?

– Не все из нас умеют контролировать свои сны, детка. Ты должна радоваться, что тебе это по силам.

– А тебе кошмары снятся?

– Иногда. Помнишь, где ты меня нашла в прошлый раз? Я спускался по очень крутому и опасному склону.

– Ах, да. Помню. Только я решила, что тебе это нравилось. Некоторые люди любят опасности.

– Возможно. А некоторые уже пресытились опасностями и, будь на то их воля, постарались бы избежать кошмаров.

Она медленно кивнула.

– Иногда у моей матери бывают ужасные кошмары. Даже когда я там появляюсь и уговариваю ее проснуться, она не может. Она не может или не хочет меня видеть. А отец… Я знаю, что у него случаются плохие сны, потому что иногда он кричит по ночам. Но в его сны я никогда не могу попасть.

Она остановилась на мгновение, чтобы подумать.

– Мне кажется, он снова начал пить именно из-за этого. Когда он пьян, он проваливается в забытье, вместо того чтобы заснуть. Как ты думаешь, может быть, он прячется от своих кошмаров?

– Не знаю, – сказал я, жалея, что она рассказала мне все это. – У меня для тебя новости, которые понравятся им обоим. Свифт возвращается домой.

Неттл хлопнула в ладоши и глубоко вздохнула.

– Спасибо тебе, Сумеречный Волк. Я знала, что ты мне поможешь.

Я постарался напустить на себя суровый вид.

– Мне не пришлось

бы тебе помогать, если бы ты вела себя разумно. Свифт еще слишком молод, чтобы встать на ноги и жить самостоятельно. Ты не должна была идти у него на поводу.

– Теперь я это понимаю. Почему жизнь не может быть такой же, как сны? Во сне, если что-нибудь идет не так, как мы задумали, можно легко все изменить.

Она дотронулась руками до плеч и одернула платье, и я вдруг увидел, что оно из маковых лепестков.

– Видишь? Больше нет щекотных лапок. Ты просто должен прогнать прочь то, что тебе не нравится.

– Именно так ты отослала драконицу?

– Драконицу?

– Ты знаешь, кого я имею в виду. Тинталью. Вначале она кажется маленькой ящеркой или пчелой, затем становится все больше и больше, а потом ты ее прогоняешь.

– А… Так вот ты о ком.

Неттл нахмурилась.

– Она приходит только вместе с тобой. Я думала, она – часть твоего сна.

– Нет. Тинталья вообще не является частью сна. Она так же реальна, как и мы с тобой.

Внезапно меня встревожило, что Неттл не поняла этого. Может, наши беседы во сне подвергают ее большей опасности, чем я думаю?

– Кто же она, если не сон?

– Я говорил тебе. Это драконица.

– Драконов не бывает, – провозгласила Неттл со смешком, чем повергла меня в молчание, длившееся, однако, недолго.

– Ты не веришь в драконов? Но, в таком случае, кто спас Шесть Герцогств от красных кораблей?

– Я думаю, солдаты и матросы. Не имеет значения, не правда ли? Все это было давно.

– Для некоторых из нас это имеет огромное значение, – пробормотал я. – Особенно для тех, кто был там.

– Наверное, но я заметила, что очень немногие могут рассказать о том, что там происходило в действительности и что спасло Шесть Герцогств. Они видели драконов далеко в небе, а потом начали тонуть красные корабли. А драконы к тому времени уже исчезли из виду.

– Драконы необычным образом влияют на человеческие воспоминания, – объяснял я. – Они… они как будто поглощают их, проходя мимо людей. Как тряпка, которая впитывает пролитое пиво.

Неттл ухмыльнулась.

– Но если это правда, почему Тинталья не влияет на нас?

Я предупреждающе поднял руку.

– Давай больше не будем упоминать ее имя. Я бы не хотел встретиться с ней вновь. Я думаю, мы помним ее, потому что она появляется, как создание сна, а не реальное существо. А может быть, она не отнимает наши воспоминания, потому что она из плоти и крови, а не…

Я вспомнил, с кем говорю, и остановился. Я слишком много ей рассказал. Если я не начну следить за собой, она скоро узнает от меня о драконах, вырезанных из камня памяти при помощи Скилла, и об Элдерлингах, существах из баллад и легенд.

– Продолжай, – упрашивала она меня. – Если Тинталья не из крови и плоти, из чего же она может быть сотворена? И почему она нас спрашивает про черного дракона? Не хочешь же ты сказать, что он тоже настоящий?

– Не знаю, – осторожно ответил я. – Я даже не уверен, что он и вправду существует. Давай не будем сейчас это обсуждать.