Судьба смеётся дважды
Шрифт:
– Какого чёрта ты врываешься ко мне в спальню, Самир! – кричу на него.
Мне показалось, что он слегка побледнел, а потом опустил глаза и приподнял руки, будто безмолвно просит прощения. Наконец, когда он вышел из комнаты, я мигом срываюсь с места и смотрю на свой мобильный телефон, и не верю собственным глазам: я уснула в горячей ванне и уже почти обеденное время, и самое ужасное – я пропустила звонок от Романа, плюс к этому десять пропущенных от Самира. Но мне жарко так, что точно могла бы согреть пол Европы. Спустя десять минут спускаюсь на кухню в поисках нашего
Нахожу Самира в кухне, он мило беседует с Елизаветой, а та в свою очередь порхает перед ним словно бабочка. Замечаю, что она подкрасила губы и глаза, хотя раньше за ней такого не наблюдала. Мысленно улыбаюсь её выходке, но не виню, перед таким мужчиной, как Самир, сложно устоять. И чисто по-женски я её понимаю. Елизавета достаточно молодая женщина, хоть и старше меня почти на пятнадцать лет.
– Надеюсь, это первый и последний раз, когда ты повёл себя не как мужчина, – начинаю разговор. Елизавета напряглась, но не сдвинулась с места, смотрю на неё и кажется, что она следит за каждый моим словом. Я отмахиваюсь от собственных мыслей, слишком уж стала подозрительной ко всем. Прошу дом-управляющую принести ключ от библиотеки, она нехотя, но принялась выполнять поручение. Наконец мы с другом остались наедине.
– Анна, твой муж просил меня срочно приехать сюда и проверить как ты, – начал оправдываться он, затем внимательно осмотрел мое лицо, словно выискивал что-то. – Ты похудела, с тех пор как мы познакомились ещё в университете, видимо замужество тебе вредит. – Самир смеётся, и я покупаюсь на его мудрую шутку. На востоке принято говорить обратное: замужество должно быть к лицу женщине, но друг перефразировал поговорку на свой лад, точно подметив моё состояние.
– Мы уже не те, что раньше, Самир, – отвечаю ему, а сама тем временем наливаю нам чай, приготовленный Елизаветой.
– Ты нашла то, о чём просил Роман?
Самир задал вопрос в лоб, и я понимаю, что он действительно вышел на связь с Романом. Как я сейчас злюсь сама на себя, за пропущенный звонок, за то, что в ванной уснула – ведь могла утонуть в ней – какой безрассудной была бы смерть.
– Нет ещё, и даже нет идей, куда он мог спрятать это, – отвечаю другу. Я стою возле барной стойки и держу в руках чашку с чаем, аромат жасмина распространился по всему помещению, напоминая мне наше первое путешествие с Романом по городам Европы.
«Великолепный вид открывался из окна очередной гостиницы, во Франции: совсем близко, хоть рукой подать, находилась Эйфелева башня, по загруженным улочкам уже давно шла буйная жизнь, недалеко от нас располагалась пекарня, и запах свежих багетов распространялся по всему кварталу, заманивая своих покупателей. Медленно вдыхаю его, он смешался с весенними цветами, теперь пряность несла в себе ароматы весны. На балконе, где я стою и наблюдаю за этим уютным раем, всюду расставлены горшки с жасмином, отчего маленькое пространство напоминает творение художников, которых мы видели вчера, когда проходили по улице «свободных художников». Некоторые даже предлагали запечатлеть карандашом на холсте нашу пару, но одному юноше всё-таки удалось уговорить нас. На прекрасном языке
– Pour un couple heureux, ce n'est pas dommage et des centaines d'heures (для счастливой пары не жалко и сотни часов) – произнёс парень, раздавая полученные деньги всем остальным художникам, стоящих поблизости.
Эти минуты мгновенья навсегда останутся в нашей жизни. Оборачиваюсь и любуюсь своим мужем, мне не верится, что мы это сделали. Что мы, наконец, поженились вопреки всему – вопреки нашим родителям».
Я снова возвращаюсь в реальность, и как бы это не звучало паршиво, но мне хочется вернуться обратно в свои воспоминания.
– Почему ты не у себя в стране? – задаю вопрос Самиру. Насколько я помню, его не было здесь. Друг отпил из чашки чай и начал плеваться.
– О, Аллах, как ты пьёшь эти помои, – возмущается он, и в этот момент входит Елизавета, она слышала ругань Самира, отчего залилась пунцовой краской. – Я бы показал, как правильно готовить чаи, но, к сожалению, времени в обрез.
– Не уходи от вопроса, – не сдаюсь, продолжаю ждать, что друг ответит.
Елизавета отдала мне ключ от библиотеки и снова покинула кухню, оставляя нас одних наедине.
– Азиза-Анна, я и не уходил. Была намечена встреча с Романом на вчера, но как видишь, эта встреча случилась с тобой. – Он встал из-за стола и подошёл ко мне настолько близко, насколько мог позволить себе восточный мужчина, и сжимая мое плечо, продолжил говорить: – Я не мог дозвониться до тебя, даже не помню сколько раз набирал. Роман с ума сошел, когда тоже попытался, но ему срочно нужно было уезжать, поэтому попросил меня приехать к вам домой. Твоя домработница сказала, что с вечера не видела тебя. А с текущей ситуацией, что ещё я мог подумать.
Он опустил меня и развел руками, будто принял факт поражения.
– Знаешь, Самир, мне не понятно лишь одно: какого черта Роман не мог мне сказать это раньше. А теперь, я точно уверена, что вы в курсе чего-то, что намерено скрываете от меня. Вы что, оба насмотрелись Бонда?
Я почти кричу на него, от вспыхнувшей злости бросаю чашку в раковину, и от той отламывается хрупкая ручка. И сейчас смотрю на неё и понимаю, что это я, эта чашка символизирует меня, пусть она не разбилась полностью, но её осколки и части, подобны моей душе, склеить обратно уже не получится.
– Где сейчас мой муж? – тихо задаю вопрос. Сейчас я стою спиной к другу и не могу видеть его эмоций, то, как он попытается скрыть свою ложь.
– Да простит меня всевышний Аллах, Анна, – Самир обнял меня за плечи и развернул к себе лицом, я уткнулась ему в грудь, такую же крепкую, как у Романа, но не ощутила того тепла, что могла получить, обнимая мужа. – Прости, но я не вправе распространять информацию о его местонахождении. Даже тебе.
Самир обнял ещё крепче и поцеловал в макушку, как будто я была его маленькой сестрой.