Судьба. На острие меча
Шрифт:
— А ты как думаешь?! — резко ответил он и наконец-то отпустил мою руку.
И тут же, потеряв дополнительную опору, я зацепилась ногой о лежащую посреди дороги ветку, запнулась и грохнулась на землю.
— А, чёрт.
Пробежав еще немного вперёд, Терм обернулся…
— Вот ведь угораздило, — сдвинув брови, буркнул он и повернул назад.
А каргариты были уже совсем близко…
…я с ужасом наблюдала, как камерлинец поднимает для очередного удара успевший окраситься в красное меч. Еще более жуткое чувство вызывало понимание того, что встать самостоятельно уже не
— Хрр, — прохрипел зверь, падая от удара камерлинского меча. И почти тотчас следующая тварь неестественно повалилась на переломанный хребет, и ещё, и ещё одна…
Кажется, всё закончилось.
Я кое-как высвободила из корневищ подвернувшуюся ногу. А тяжело дышащий Термарель вытер окровавленное лезвие о пучок травы и прислушался. Сомнений не было — со стороны лагеря, улюкая и завывая, приближались новые противники.
— Пойдем, — сказал он и, поджидая меня, не спеша двигаться вперед.
— Терм… — окликнула я. Камерлинец остановился. — Дай руку…
Я думала, он спросит зачем и посмеется. Но он, взглянув на мои расширенные от боли глаза, лишь вздохнул.
Таким образом мы пробежали чуть меньше лиги. Каждый в меру своих возможностей. Я — неуклюже спотыкаясь, Терм — терпеливо таща меня вперед. Но продолжаться вечно это не могло. Каргариты не теряли нашего следа, и вскоре камерлинец остановился. Плавно отвел руку, героически тащившую меня, назад, и я чудесным образом оказалась за его спиной. Мужчина же напряженно сжал меч, готовясь к схватке — к нам приближалось не менее десятка этих уродливых образин.
Пока Термарель держал позицию, я медленно, но верно отходила к дереву, надеясь, прижавшись к нему, обезопасить свою спину. И обезопасила. Более чем. Клейкая, прочная до безобразия смола, пропитав мою одежду, накрепко приклеила меня к стволу. Я попыталась освободиться. Увы.
Когда уставший, но все же довольный исходом поединка камерлинец, подошел ко мне, я поняла, что прилипла к дереву намертво.
— Те-ерм!.. — с видом попавшего в ямку щенка заскулила я.
— Ну что еще? — мрачно бросил он.
— Я, кажется, приклеилась…
— ЧТО?! — глаза собеседника стали круглыми от удивления. — О, несчастье на мою голову, как ты умудрилась?!
Я, виновато опустив взгляд, пожала плечами:
— Ну-у, понимаешь ли, я отступала, отступала… — и чего я ещё опасаюсь? Поругают? Поколотят? В конце концов, я деревенская дурочка или кто? Дурочкам можно всё! Уверовав в свою святую неприкосновенность и слегка приободрившись, я уже почти спокойно скороговоркой добавила, — я прижалась к нему спиной, а весь ствол оказался улит смолой. Вот!
Терм закрыл ладонями лицо. Минуты полторы он просто молчал, видимо переваривая сказанное, затем его плечи вздрогнули и потихонечку он начал хихикать, пока окончательно не залился смехом.
— Ой, не могу! — я битый час наблюдала за тем, как он, облокотившись о стоявший по соседству чернодуб, медленно сползает на землю. Чернодуб! Блин не судьба была выбрать в качестве защиты его? Не выбрала.
Насмеявшись вдоволь, Терм уселся поудобнее и уже серьезно (ну почти) уставился на мою персоналию:
— Авель, наверное, только окончательная ду… дочка кузнеца может найти приключения там, где
"А я что говорила?" Но не соглашаться же мне с ним? И я обиженно засопела.
— Ладно, — он улыбнулся, — не дуйся. Вот только скажи мне, как ты отсюда собираешься выбираться?
Я подумала. В последнее время это получалось все хуже и реже — в смысле и думать, и выбираться из передряг. Не найдя способа, призналась:
— Не знаю… А у кого-то есть идеи?
Идеи были. И по всей видимости много, так как я еще раз наблюдала, как этот гад умирает со смеху.
— Ну, все, хватит! Ты собираешься меня вытаскивать или нет? — не выдержала я.
— Увы, к моему большому сожалению придётся, — признался Тёрм и с задумчивым видом уставился себе под ноги. Глубокомысленное раскидывание мозгами продолжалось не меньше минуты, после чего началась удивительнейшая и забавнейшая история спасения "прекрасной дамы".
Сначала он просто пытался меня оторвать. Потом предложил спилить дерево, "а там ты и сама дойдешь". Увы, и эту идею пришлось отклонить. Затем решил, что проще будет «забыть» меня в лесу. Но после подробнейшего описания того, что будет с неким Термарелем, когда я все же выберусь из чащи, он задумчиво почесал за ухом и с совершенно серьезным видом сказал, что "память обо мне будет храниться в его сердце вечно". Впрочем, он всё же был не настолько жесток, и дальше мы уже раздумывали вместе. Перебрав десяток способов моего освобождения, я всё же пришла к выводу, что лучше испортить платье, чем остаться здесь на веки вечные.
— Режь, — тяжело вздохнув приказала я теряющему терпение Тёрму. На моё разрешение он отозвался с такой готовностью, будто ждал этого целую вечность. Но надо отдать ему должное, резал он осторожно, и отрезая ткань старался ставить нож, как можно дальше от моей кожи. Когда же я смогла с облегчением вздохнуть, выяснилось, что в подобном виде платье так и норовит с меня сползти, в следствие чего у Терма была отобрана куртка. К его чести, почти без сопротивления.
Мы вернулись в лагерь уже засветло. Мой жалкий вид произвёл на заждавшуюся нас компанию весьма своеобразное впечатление. Радостные улыбки на лицах мужчин, появившиеся при нашем появлении, быстро переросли в откровенный смех. Но выхваченный из ножен меч Терма и его мрачный взгляд, брошенный на развеселившихся мужчин, сыграли свою роль — шутки прекратились мгновенно. Я же, узнав, что никто из наших серьезно не пострадал — синяки да ссадины не в счёт — с облегчением пошла переодеваться.
Увы, одежды, взятой с собой, в после нападения каргаритов изодранной когтями сумке в целости и сохранности остались лишь узкие брюки из выделанной оленьей кожи, мятая белая рубаха из льна, да серое платье "на выход". Так что мне собственно и выбирать-то было не из чего. «Парадное» платье, пожалуй, не более подходящий вариант для долгого путешествия, чем хождение в рваном, сваливающемся с плеч платье наездницы. Так что ничего лучше строгого наряда охотницы у меня не было.
Чтобы привести себя в порядок, пришлось ненадолго удалится за деревья. Много времени мне и не потребовалось. В качестве последнего штриха я собрала волосы в хвост и, стараясь ступать как можно увереннее, вернулась в лагерь.