Судьба
Шрифт:
Однако было уже слишком поздно что-либо менять. Прежде чем кто-то успел раскрыть рот, я подняла руку, чтобы привлечь внимание Иссы.
– Могу я записать еще одно послание? Его необходимо незамедлительно передать на спутники Воа.
Исса замялась.
– Пожалуйста, – добавила я. Повредить это точно не могло.
– Ладно. Только быстро.
– Быстрее
Я ждала команды начинать. Это послание мне не нужно было обдумывать и репетировать. После кивка Иссы я набрала в легкие воздуха и произнесла:
– Народ Воа, к вам обращается Кайра Ноавек. Туве объявила войну шотетам. Противник наступает. Всем эвакуироваться на побывочный корабль. Повторяю: всем эвакуироваться на побывочный корабль. Конец связи.
Закончив, я согнулась и, прижавшись к коленям, старалась отдышаться. Боль была невыносимой. Казалось, ноги вот-вот перестанут меня держать. Подбежал Акос и стиснул мое плечо, а затем взял меня за руки.
Я обхватила его. Моя голова находилась возле его, а лоб упирался в плечо.
– Ты молодец! – тихо произнес Акос. – Ты отлично справилась. Я рядом. Я держу тебя.
Когда я глянула через его плечо, то увидела неуверенные улыбки, а ропот звучал практически как… одобрение.
Неужели Акос сказал правду? Я отлично справилась? Мне сложно было в это поверить.
Близилась война. И не важно, что говорил Акос или кто-либо еще. Именно я приняла вызов.
12
– А эта Кайра Ноавек… – говорит Аст, вращая гладкий камешек в пальцах левой руки. Я обратила внимание, что Аст никогда не сидит без движения. Он либо дрыгает коленками, либо жует край расчески, либо теребит что-то пальцами. – Есть ли какая-то вероятность, что она согласится на наши условия?
Я смеюсь. Мысль о том, что Кайра Ноавек, сражавшаяся на арене с родным братом, который срезал кусок кожи с ее головы, выдаст свою страну тувенцам без попытки отстоять свои интересы, выглядит откровенно смешной.
– Ладно, я не встречался с ней, – защищается
– Прости, я не хотела смеяться над тобой. Просто она будет сражаться даже со стеной, если та встанет у нее на пути.
– Я не рассчитываю на ее повиновение. Никак нет.
Исэй произносит это так, будто мысленно находится где-то далеко, не в этой комнате. Она сидит за небольшим столиком у стеклянной оболочки. Мы находимся в той части корабля Ассамблеи, что сейчас отвернута от солнца, поэтому сквозь стекло вместо изображений Туве мы видим звезды, космос и токотечение. На таком фоне Исэй выглядит меньше и младше, чем обычно.
– Они не сдаются, эти шотеты. Руководитель Ассамблеи был прав – они как паразиты. Тебе кажется, что они маленькие, поэтому с ними легко будет справиться, но они возвращаются снова и снова…
По моему телу от слова «паразиты» пробегает холодок. Не должно так говорить о людях, даже если они сражаются не на твоей стороне. И Исэй не говорит такого о людях, даже когда она в гневе.
Она выравнивает спину, сжимая ладони на коленях.
– Мне нужно продумать следующий шаг, – заявляет канцлер. – Следуя из того, что войну все же придется объявить.
Аст гладит камешек подушечкой большого пальца. Это частичка его родной планеты, точнее, каменного осколка, у которого даже названия нет – только номер, где и дышать-то можно лишь через «папиросину» (так в народе зовут устройство, у которого есть и настоящее название). Большую часть сезонов своей жизни Аст провел с громоздкой штуковиной на лице, которая крепилась ремешками. Без нее он бы задохнулся. Об этом он сам мне рассказал. «Не важно, сколько времени тебе отведено, нужно проживать его не зря». Аст сказал мне это так, будто говорил это прежде дюжины раз. Это больше напоминало девиз, чем случайное высказывание.
– Я думаю, нужно нанести мощный удар, – высказался Аст после того, как описал несколько кругов большим пальцем. – Только так можно добиться их уважения. Либо ты действуешь жестоко, либо никак.
Конец ознакомительного фрагмента.