Судьба
Шрифт:
— И я попробовал, — откликнулся Нэш. Он испытывал чувство огромной благодарности к людям, которые его приютили.
— Понравилось? — спросила Келли, явно все еще думая о Тесс.
— Сначала нет, — признался Нэш, откинувшись на спинку.
Его первые месяцы у Россманов и в академии [10] , куда они его направили, были ужасными. Он скучал без друзей, без Дира. Он был сердит на этот мир, который забрал у него всех, кого он знал и любил.
— Но если бы я остался в
10
Частная средняя школа или частный пансион, готовящие к поступлению в колледж, университет.
— Я рада слышать это от тебя, — сказала Флоренс. — Я никогда не была уверена, что ты на самом деле думал о… обо всем этом.
Нэш знал, что для Россманов всегда было непросто разобраться в его эмоциях и противоречиях. Теперь он понимал, что их жизнь из-за этого сильно усложнилась.
Ему не нравилось чувствовать себя неблагодарным, но были времена, когда он, наверно, был таким.
— Послушай, — сказала Флоренс, возвращая Нэша к настоящему, — я знаю, что тебе легче уступить Тесс, когда она несчастна, но может, следует подтолкнуть ее продержаться немного дольше?
Возможно, он сможет поговорить с ней, подумал Нэш. Недавно в их отношениях кое-что изменилось к лучшему, и, может быть, она услышит его.
— Мудрые слова, — кивнула, соглашаясь с Флоренс, Келли. От ее улыбки у Нэша перехватило дыхание.
— Знаете, мне кажется, Итан думает точно так же, — добавила Келли.
Пока она говорила, Нэш чувствовал, что она не сводит с него глаз, размышляя, не станет ли он сердиться за это упоминание о брате.
— Как твои отношения с Итаном? — спросила Флоренс, не знавшая новых обстоятельств.
— Пока никак. Но… Я думаю, мы сдвинулись с мертвой точки.
Келли широко распахнула глаза. Хотя он видел ее после встречи в доме Итана, они не обсуждали, что там произошло между Нэшем и его братом. Да и Нэш запретил себе задумываться над этим.
Но теперь он испытывал совсем новые чувства. Как только он ударил Итана, переполнявший его все эти годы гнев исчез, оставив в груди странную пустоту и замешательство. И это, как ни странно, было лучше, чем ненависть, с которой он жил много лет.
— Я рада. Семья есть семья, — сказала Флоренс. Эти слова она часто повторяла на протяжении всей жизни.
— Я тоже, — откликнулась Келли. Ее искреннее признание согрело Нэша. Он знал, как сильно она желала примирения между братьями, и не только ради Тесс, но и ради него самого.
— Жаль, но мне завтра рано вставать, — сказала Флоренс. — Я на добровольных началах работаю в доме престарелых, и моя смена начинается завтра в восемь утра.
— Давайте я помогу вам все убрать, — сказала Келли.
— Утром
Вот что всегда восхищало в этой женщине Нэша. Она все решала легко и весело. Если она сказала, что это подождет до утра, значит, подождет.
— Но…
Келли попыталась возразить, но Нэш знал, что это ни к чему не приведет.
— Она так решила, — сказал он Келли, поднимаясь с места. Он взял ее за руку, дав понять, что надо уходить.
— Ну если вы уверены…
— Уверена.
— Она уверена, — подтвердил Нэш.
И все трое рассмеялись.
Когда прощались, по довольному лицу Флоренс можно было понять, что она обрадовалась появлению Келли. Нэш никого, кроме Энни, не приводил знакомиться с семьей. И все же сегодня вечером он чувствовал себя уютно, а реакция матери подсказала ему, что он правильно поступил, пригласив Келли.
Обратно они доехали быстро. Серендипити — компактный городок, и вскоре Нэш припарковался рядом с кофейней Джо.
Он выключил двигатель и вышел из машины, чтобы проводить Келли до дверей. С каждым днем воздух становился все прохладнее, и Нэш обнял Келли за талию. Чтобы согреть, сказал он себе, зная, что это ложь. Он хотел ее, но понятия не имел, как вести себя дальше.
Дверь ее квартиры находилась на самом верху длинного лестничного пролета, и там горел яркий фонарь. Нэш успокоился, что она не пойдет домой одна в кромешной темноте. Он повернулся к ней лицом, снова и снова удивляясь, как сильно его тянуло к ней.
— Спасибо, что пришла сегодня. Я знаю, что это был не самый веселый способ провести вечер.
— Почему ты так думаешь? Мне кажется, сегодня вечером я узнала тебя намного лучше, чем за все время нашего знакомства.
— И что же ты узнала обо мне? — занервничал Нэш, увидев ее понимающую улыбку.
— О, это знаю только я. — Келли вставила ключ в замочную скважину. — А тебе останется гадать об этом, — засмеялась она и открыла дверь в квартиру.
Вместо того чтобы войти следом за ней, Нэш остановился на пороге. Хотя он был на семейном дне рождения, он весь вечер хотел только одного.
— Нэш? — Келли сняла пальто и положила на стул сумку. — Что происходит?
— Ты дома. Целая и невредимая. Мне надо идти. — Особенно, подумал он, если она не планировала оставить его у себя.
Его восхищало, как спокойно она разобралась с тем, что он считал жизнью шизофреника, — с одной стороны, сын богатых приемных родителей, с другой стороны — один из братьев Баррон, он сам до сих пор не знал, кем себя считает.
— Ты хочешь уйти? — хрипло спросила Келли.
На ней была розовая блузка, и этот цвет подчеркивал ее натуральный румянец. Она потянулась к верхней пуговице и расстегнула ее, потом последовала другая пуговица, за ней — еще одна. Под блузкой оказался кружевной бледно-розовый бюстгальтер, дразнивший Нэша своей сексуальностью.