Судьба
Шрифт:
Джин и Мина грустно переглянулись. Джин ответил:
– Маме редко говорила с нами о работе. Когда у нее были дела, просто оставляла нас у тетушки Лорны, если я не был в школе. Тогда оставляла только Мину.
– Тетушка Лорна не очень-то любила с нами сидеть, – добавила Мина.
– Угу. Говорила, я, мол, не нанималась и нечего на меня такую работу навешивать.
– А еще говорила, что папу ей, конечно, жалко, но если б мама действительно нас любила, то сама бы с нами дома сидела.
Мина отвернулась, насупив бровки.
Джин торопливо
– Она так говорила, только когда уж очень поворчать хотела.
Не то чтобы он вдруг возлюбил тетушку Лорну – просто эти барраярцы все же были чужеземцами. Как-то странно говорить с ними так о своей семье. А еще мама всегда учила поступать по справедливости.
– Разве мама никогда не брала вас с собой на свои собрания?
Мина покачала головой:
– Она сказала, это не для детей. И еще, что нам будет скучно и мы начнем шуметь.
– М-да… – Майлз-сан потер подбородок. – Мне в возрасте Джина частенько позволялось принимать участие в отцовских совещаниях с его э-э… коллегами. А дед, в свою очередь, брал на такие совещания отца. Я очень многому научился, просто общаясь, варясь в общем котле. Тогда я этого еще не понимал. Конечно, от меня требовалось либо помогать, либо помалкивать. Иначе меня, естественно, выдворяли.
Джин нахмурился.
– Нельзя просто выйти, и все. Мы же были не дома. Маме бы пришлось отрываться от дел и отвозить нас домой.
– Разве она не могла приказать… А, ладно. А дома у вас таких собраний не проводилось? По вечерам, например?
– Да у нас и места столько в квартире не было.
– Что же, никто не приходил в гости? Вообще никогда?
Джин отрицательно покачал головой. Заговорила, к его удивлению, Мина:
– Приходили один раз ее знакомые дяденьки. Очень поздно приходили.
– Когда же это было?
Мина облизала нижнюю губу.
– Ну, еще до ареста.
– Незадолго до?
– Вроде бы незадолго.
– Я такого не помню, – вставил Джин.
Мина вскинула голову:
– Потому что ты спал!
– А что разбудило тебя? – поинтересовался Майлз-сан.
– Они спорили на кухне. Так громко, что я испугалась. И еще мне надо было в туалет.
– А ты помнишь, о чем они спорили? Хоть что-нибудь, о чем они говорили?
Мина наморщила лобик.
– О корпорациях там… о деньгах. Да они всегда разговаривали о корпорациях и о деньгах, только в тот раз сильно расшумелись. Джордж-сан так говорил, что аж прямо громыхало, а мама быстро говорила, громко очень. Только вот совсем не как сумасшедшая. А новый дяденька вопил что-то вроде: «Это не временное пере… перепятствие! Это поставит все корпорации на колени!» А потом он вышел в коридор, тоже в туалет, и натолкнулся на меня. И тогда мама дала мне мороженого, а потом положила спать и сказала оставаться в постельке.
– А ты знаешь этих людей? Ты их раньше видела?
Мина кивнула:
– Знаю Джордж-сана, хороший дядя. Он часто за мамой заезжал. И старенькую миссис Теннодзи знаю, она всегда надушенная. А новенького они называли Либер-сенсей.
– А
Оба покачали головами. Майлз-сан попробовал подсказать:
– Может быть, Джордж Суваби?
– Может, и был такой, – неуверенно ответила Мина.
– Период времени, о котором ты рассказываешь, очень интересен. И персонажи тоже. Чую, есть здесь подвох, ой какой подвох! – Майлз-сан встал и принялся вышагивать по комнатушке взад и вперед. Шикарную трость (не ту, вырытую из горы отбросов у Сьюз) он оставил у кресла. – Имена Суваби и Теннодзи всплывали в просмотренных мной отчетах. А вот доктора Либера там, признаюсь, не было. Интересное отсутствие, не правда ли? И главное, не вызывает отсутствия интереса! Интересно, кто же этот доктор?
Голос Форлинкина прозвучал, словно консула втягивали во все это помимо его воли:
– Можно ведь разыскать их и узнать больше.
– Только не Суваби и Теннодзи – эти мертвы. По-настоящему гниют в земле. Насчет доктора даже не знаю. Наверно, его и след простыл. Вряд ли мы его найдем, если Либер улетел на другую планету или ушел в глубокое подполье, чтобы спрятаться от корпораций. Куда как результативнее разбудить Лизу Сато и спросить у нее.
Мина ахнула и вскочила на ножки, уставившись на Майлз-сана безумными глазенками:
– Вы и вправду можете вернуть мамочку? Вправду?
Майлз сообразил, что сказал.
– Э-э…
Сердце Джина замерло в груди. Его чуть не стошнило от умоляющего взгляда Мины.
– Нет, конечно, он не может этого сделать. Это просто глупая шутка, – сердито ответил он.
Рука Майлза потянулась к груди и схватила что-то под сорочкой. Словно кулон, показалось Джину.
– Проклятье! На Барраяре я бы просто приказал!
– Мы не на Барраяре, – почти беззвучно заметил сержант Роик.
До этого Джин и не слышал, чтобы здоровяк говорил.
Майлз-сан отмахнулся: «Да, да…» Джин, правда, не понял – то ли соглашаясь, то ли нет.
На Мину было жалко смотреть, губы ребенка дрожали.
– Так очень… очень нехорошо шутить. Если не можете этого сделать, то зачем вообще говорить…
– Так шутить, конечно, нельзя, – ответил Майлз, глядя по какой-то причине в глаза Ворону. – Можно ли мне было вообще говорить об этом? С технической точки зрения?
Ворон-сенсей почесал подбородок.
– С технической – можно. Однако прошу покорнейше простить, если я не прав, но медицинский аспект данного вопроса – наименьшая из наших забот.
Майлз-сан простил Ворона мановением руки.
– Если конечно предположить, что, во-первых, криоподготовка была проведена корректно… Если она вообще имела место.
Майлз-сан снова заходил из стороны в сторону, прищурившись и размышляя вслух:
– Гм… Не вижу причин, почему бы криоподготовка не была проведена. Прошу заметить, мы не только не на Барраяре, но и не на Архипелаге Джексона. Что нам понадобится для операции? С технической точки зрения?