Судьба
Шрифт:
— Отец Ская не такой, как я. Даже Торен предлагает меня, но… Даже не знаю… Когда все это закончится…
— Рано или поздно. И все же давай я вмешаюсь, а то я слишком… много чего знаю. не первый год.
— Скай этого не одобрит. Он и так начал ревновать из-за того, что ты слишком часто со мной возишься, — отказалась Блум, — А если ты вмешаешься, то хуже станет. Скай любит своего отца, а если ты ему нагрубишь, то Скай мигом… разозлится и побьет меня.
— Я знаю, — грустно вздохнул он, — Я не могу нагрубить отцу Ская, потому что уважаю
— Забудь, Ики 1. Это наше личное дело, но не твое.
Икинцыцы 1 решил больше не расстраивать Блум, потому замолчал и решил закрыть тему. Блум выпила чай и вытерла слезы, решив не продолжать разговор. Он винил себя в том, что испортил ей настроение.
— Ты… извини меня… просто…
— Если тебе надоело, я не буду говорить об этом.
— Причем тут рассказ? Я хочу, чтобы вы прекратили затягивать. Скай должен тебя засватать, иначе пожалеет об этом. А протесты отца ничего не должны значить. Потому что Скай должен жить с тобой. Да, я говорю это не первый раз, но блин… Самого бесит, когда все лыбятся, а ты одна паришься. Знаешь, я буду доволен в двух случаях: либо все будут страдать, либо ты будешь радоваться. Раз второе не получается, тогда я за первый вариант. И это можно легко устроить… — грубо высказался Икинцыцы 1, как получил по башке от Блум.
— Не вздумай портить счастье людям. Я за них рада. А со своей личной жизнью я сама разберусь. Ты не монстр. Я никому не пожелаю того, чего я испытала и испытываю до сих пор. А ты разве этого желаешь?
— А чего они лыбятся и тебе не помогают? Чего твои подруги стоят в сторонке, а товарищи Ская на него наплевали? Тот же Брендон не может толком уговорить отца Ская и самого Ская, чтобы тот проявил уверенность. Твои подруги настолько счастливы, что не замечают, как тебе больно. А почему должен замечать я? Я вообще-то сильно злюсь из-за этого, Блум!
7. Блум выслушала его. Она понимала, что Икинцыцы 1 очень зол на них. В силу своего характера он винил всех, кто был счастлив и наплевал на Блум. Сама Блум не винила никого, так как каждый занят своим счастьем. А волнения Икинцыцы 1 она понимала. Будь у нее семья, она бы не нуждалась в поддержке со стороны сына рейнджеров.
— Не злись, — мягче произнесла Блум, — Все будет хорошо.
— Ненавижу эту фразу, — нахмурился Икинцыцы 1.
— Я тоже. Но будь реалистом: это долго продолжаться не может. Клянусь, в этом году я сама поставлю точку над этой проблемой.
— Ты не поставишь, потому что это сделает Скай. С ним надо поговорить с глазу на глаз.
— Скай сам переживает. Он не такой терпеливый, как я. Потому тебе он может нагрубить…
— А мне нестрашно, — улыбнулся Икинцыцы 1, — Ладно, закрыли тему.
— Закрыли…
Блум взяла остаток чая и… облила на Икинцыцы 1, от чего тот удивился и сделал дебильное лицо. Блум улыбнулась и слегка посмеялась. Он понял все, потому тоже посмеялся и тоже облил на нее остаток чая, благо сам
— Аха-ха-ха-ха! А чай действительно взбадривает! — Икинцыцы 1 взял банку чая, — Уважаю Рондоближа. Ему бы бизнесом заняться. Сам собирает все натуральное… м-м-м!
— Точно, хи-хи-хи, — поддержала Блум, — Однако жаль, что он без пары.
— Да ладно. Зато не сломался… АУЧ! — Икинцыцы 1 тут же получил еще удар по голове.
— Не тупи, Ики 1.
— Понял, мамочка, — он показал ей язык, а потом посмотрел на часы, — Ух, ты! Мне пора домой. Уже почти вечер.
— Иди, — улыбнулась Блум, — Спасибо тебе.
— Не за что благодарить… только не бей меня, — Икинцыцы 1 встал со стула.
Блум подошла к нему, а он подумал, что она опять ударит его по башке. Но этого не случилось: она просто обняла его. Икинцыцы 1 давно этому не удивлялся, хотя все равно не любил объятия. Только он знал, что это успокаивает девушку, потому не сопротивлялся и не пытался ее отстранить от себя. Хотя Рэйнбоу этого не одобрила бы.
— Я ценю тебя, Ики 1. Спасибо, что поддерживаешь и понимаешь меня. Даже не знаю…
— Благодарить меня не стоит, — Икинцыцы 1 все же отстранился сам, ибо стыдно было стоять в обнимку, — В этом году, надеюсь, все решится. Уже пора с этим заканчиваться. Но если… короче, даже не хочу думать, но я за себя не ручаюсь.
— Мы сами разберемся. Спасибо, — Блум взяла его за руку, — Зато я рада, что у тебя с Рэйнбоу все сразу сложится. Ты бы кольцо лучше купил ей. Уже год вместе. Пора ее засватать.
— После учебы. У нас еще пятый курс впереди. Как закончится учеба, она переселится ко мне. Будем официальной парой. По документам. А пока… мы не думаем об этом.
— Ясно. Ничего, зато у тебя нет никаких преград. Если, конечно, сам себе не построишь.
— Что ты? Ничего подобного со мной не случится, — Икинцыцы 1 показал свой фирменный жест, — Ладно, мне пора. Спасибо за помощь. Теперь я готов к зачету.
— Ты сдашь, я уверена. Тебе спасибо, что пришел. На душе лучше становится, когда ты здесь.
— Только потому, что у меня ослепительная улыбка? Аха-ха-ха-ха! — посмеялся он, чем рассмешил и ее.
— Да. Хи-хи-хи. Именно так, — хотя это тоже была правдой.
— Ладно. Завтра мы сдадим зачет и можем гулять. А сейчас можно отдохнуть и поспать. До завтра? — Икинцыцы 1 пожал ей руку.
— До завтра, родной. Только Рэйнбоу не подведи, а то ты ее единственная надежда.
— Ой, а у меня иного выбора нет, — махнул рукой он, — Ладно, пока.
— Пока, Ики 1.
Икинцыцы 1 улыбнулся, а потом взял вещи и покинул ее дом. Блум проводила его взглядом и собрала свои вещи, после чего легла на диван с хорошими мыслями. Ему удалось ее успокоить и сделать еще один выходной приятным. Конец четвертого курса обещал быть сверх мирным и приятным, ибо проблемы кончились. Наступила идиллия… которая продлится недолго.