Судьба

Ikincicy Bros.

— Эмм… благодарствую, — Икинцыцы 1 с шоком на лице покинул кабинет вслед за радужноволосой.

Рэйнбоу шла по коридору и была в раздумьях. Она никогда в своей жизни не заступалась за своего врага, тем более за такого, как Икинцыцы 1. И сейчас вынуждена была заступиться, чтобы не потерять уважение от однокурсников. Вдобавок ее совесть очень сильно мучила.

— ЭЙ! Это что было? — с шоком спросил Икинцыцы 1, подойдя к ней.

— Не твоего ума дело, ублюдок. Отстань от меня.

— Блум попросила?

— Отстань.

— Ааа. Ты боялась

потерять уважение от наших, да? Ммм, тогда я тебя понимаю, — Икинцыцы 1 хитро улыбнулся.

— А ты догадлив. По какой еще причине я могла за тебя впрягаться… ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Ненавижу тебя!

— Взаимно. Но на твоем месте…

— Слушай, закрой тему. И не путайся у меня под ногами, урод! Спасибо скажи, что вытащила тебя. И Блум своей тоже спасибо скажи.

— Да? А когда я заступился за Флаттершай, то не услышал от тебя благодарности. Сейчас хочешь услышать от меня благодарность? Хрен тебе! — Икинцыцы 1 сжал кулак, высунул большой палец между указательным и средним и показал ей это.

— СЛУШАЙ! — она схватила его за шкирку и прижала к стене, — Ты меня достал! Хочешь благодарность услышать? СПАСИБО ЗА ТО, ЧТО ТЫ ВЫРУЧИЛ ФЛАТТЕРШАЙ! ВСЕ? ДОВОЛЕН, МРАЗЬ? — крикнула от злости Рэйнбоу, от чего Икинцыцы 1 чуть не оглох.

— А по тише нельзя?

— А ТЕПЕРЬ Я ЖЕЛАЮ УСЛЫШАТЬ ОТ ТАКОГО КУСКА ДЕРЬМА БЛАГОДАРНОСТЬ! Я И НЕ ДУМАЛА ЗА ТЕБЯ ЗАСТУПАТЬСЯ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ ПОЛНОЕ ЧМО! ТЫ НЕ СТОИШЬ ДАЖЕ ВНИМАНИЯ, НЕ ГОВОРЯ ОБ УВАЖЕНИИ! ТЫ КОНЧЕННАЯ ТВАРЬ! СВОЛОЧЬ! И Я ВПРЯГЛАСЬ ЗА ТЕБЯ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО БОЯЛАСЬ ПОТЕРЯТЬ УВАЖЕНИЕ ОТ СВОИХ ПОДРУГ, ДА И СОВЕСТЬ ЗАМУЧИЛА! ДОСТАЛИ ВЫ МЕНЯ СОВСЕМ! ТАКОЕ ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО ТЕБЯ ЛЮБЯТ, А НЕ ПРЕЗИРАЮТ! СЛИШКОМ СВЯТЫМ ДЛЯ НИХ СТАЛ! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! НЕЕЕНАААВИИИЖУУУУУ! ЯСНО?

Икинцыцы 1 чуть не оглох, но стоял в шоке. Рэйнбоу высказалась и тяжело дышала от злости. Он понял, что вот-вот доведет ее до нервного срыва, а это ничем хорошим не закончится для него. И дело не в том, что он огребает от Рэйнбоу, а в том, что его товарищи могут разочароваться в нем. Рэйнбоу только что заступилась ради подруг. Она боялась потерять уважение. И он тоже.

— Эмм… спасибо, — тише сказал Икинцыцы 1, после чего Рэйнбоу отпустила его.

— ЗА ЧТО СПАСИБО? ЗА ТО, ЧТО НЕНАВИЖУ?

— Да. И за это и за то, что заступилась, — Икинцыцы 1 дебильно улыбнулся.

— Агр… — Рэйнбоу была зла на него все равно.

— Слушай, а чего ты злишься? Я сказал «спасибо». Думаешь, что меня любят? Ни хрена подобного. Меня ненавидят, просто в той ситуации ты была не права. А в тот день, когда Ями тебя унизила, меня отругали точно так же. Здесь дело не в уважении и не в любви, а в чувстве совести и в справедливости. Блум, хоть и лучшая подруга, но она справедливая. Кстати говоря, она от злости разбила мне голову разводным ключом, так как была зла на меня. Она защищала тебя. Так что меня в любом случае ненавидят и в этом ты можешь мне не завидовать. Разве что в хулиганстве тебе со мной не сравниться, — Икинцыцы 1 хитро улыбнулся.

— Ты

ничтожество. Кто тебе будет завидовать? В общем не мешай мне жить. Отстань от меня. Я хочу угробить эту Ями и ее ухажера. И попробуй вмешаться. Ты об этом очень сильно пожалеешь, — Рэйнбоу грубо толкнула его напоследок и ушла.

— А вот и попробую, — Икинцыцы 1 одарил ее скептическим взглядом и ушел в противоположную сторону.

— Виху! Привет, ребят! Как ваши делишки! — радостно поздоровалась с ними Рэйнбоу, а потом посмотрела на Икинцыцы 1, — О! Хмырь вернулся? Чего бледный, как зомби? Получил свое? Жалеешь, что пытался испортить мне праздник?

— Рэйни, лучше сядь, — попросил Икинцыцы 2, чем удивил радужноволосую.

— Хм, — она села с Икинцыцы 1, — Эй, ты призрака увидел что ли? Не строй из себя серьезного, дубина, — но Икинцыцы 1 не обратил на нее внимания, — Эй! Я с тобой разговариваю, чмо. Язык проглотил что ли?

— Рэйнбоу, ты когда-нибудь видела умирающих людей, которые впоследствии умерли у тебя на глазах? — вопрос Икинцыцы 1 удивил ее, — Знаешь, что чувствует человек, когда увидел умершего старика, который всю жизнь провел в одиночестве без поддержки?

— Эй, ты вообще в себе? Ау, — Рэйнбоу не нравился его вопрос.

— Когда-нибудь ты почувствуешь и поймешь это, — после этих слов Икинцыцы 1 встал и покинул кабинет, оставив ее в шоке.

— Всем привет, кроме Яичницы Первого, — поздоровалась Рэйнбоу с улыбкой, — Чего такие мрачные? Подумаешь, мороз.

— Ты разве не в курсе? — спросил Кики.

— Да нет, — она села с Икинцыцы 1, — Эй, подвинься, пень конченный. Хватит строить из себя серьезного. Хочешь сказать, что у тебя горе?

— Не у меня, мразь, — огрызнулся Икинцыцы 1.

— Слушай, ты кого мразью обзываешь? Давно тебя не видела. Так хорошо было!

— Я сегодня не в настроении, чтобы играться с тобой. Отвали, — отвернулся Икинцыцы 1.

— Ахахахаха! Смотрите, кто тут у нас не в настроении? Сам Яичницы Первый! Ой, не смеши мои пятки. Ахахахаха!

— Слушай, — Икинцыцы 1 зло посмотрел на нее, — Тут человек стал сиротой. А ты тут ха ха ловишь, как ненормальная. Хотя ты и есть ненормальная.

— А причем тут сирота? Хватит постоянно о сиротах говорить. Сейчас скажи, что кто-то умер.

— Да. Умер. Довольна? — Икинцыцы 1 начинал злиться.

— Да ну? И кто умер? Твоя мама? Твой папа? Ой, в жизни не поверю, — Рэйнбоу специально злила его.

— Тебе никто не говорил, что мама Укусуцу умерла? У нас тут горе и траур, а ты тут смеешься.

— Ахахахаха! Хорош блефовать! Ахахахаха! — рассмеялась Рэйнбоу.

— Но это правда, — с грустью вымолвил Кики, после чего Рэйнбоу прекратила смеяться и с шоком посмотрела на Укусуцу, у которого снова пошли слезы.

— Ой. Ты серьезно? Блин, прости меня, Укусуцу. Я просто думала, что этот урод блефует. Прими мои соболезнования, Укусуцу. Мне очень жаль.