Судьбы неведомы пути
Шрифт:
– Прости, друг, – последнее слово он выговорил с особой издёвкой. – Я, увы, не смогу исполнить твоё последнее желание. Видишь ли, не хочу рисковать… – пожав плечами и злорадно усмехнувшись, он, не оборачиваясь, заговорил с теми, кто уже стоял за его спиной и поддерживал такими же смешками.
Алекс не мог поверить в происходящее. В лицах тех злодеев и попросту бандитов он не узнавал своей прежней команды.
– И чего же ты хочешь? – твёрдо спросил он у своего лучшего друга – по крайней мере, как это было ещё пару мгновений назад – так, будто
Снова раздался грубый и глупый смех.
– Я хочу… – он приблизился и, нацепив гримасу отвращения, продолжил после паузы. – Я хочу, чтобы ты понял, что значит добывать себе еду, что значит прогрызать себе дорогу к сносной жизни, скакать прислугой, исполняя приказы и всю чёрную работу, пока кто-то… – он с многозначительной миной окинул ненавидящим взглядом юношу, – будет собирать все сливочки и почести!
– Что ты несёшь?! – не выдержав, выкрикнул Алекс. – Ты прекрасно знаешь, что мы были друзьями!
– Да? – с притворной улыбочкой отозвался Зоррип. – Тогда мне такая дружба даром не сдалась!
– И на что ты рассчитываешь? – твердо и прямо спросил юноша. – Ты же понимаешь, что будет?.. – в его голосе уже звучала угроза.
– Ты же понимаешь, что в скором времени «героически» погибнешь в очередном из своих путешествий? – сделав акцент на первую фразу, он ответил вопросом на вопрос. – А я, как лучший друг, который пытался спасти одержимого и избалованного королевского сынка, несчастный, привезу эту весть, но привезу уже капитаном… А дальше – кто знает, как пойдёт?
– Хорошо, – вовсе не примиряясь с намеченным планом, процедил юноша. – Но мы остановимся в следующем порту!
Он не успел договорить, как Зоррип с силой притянул за руку Амелию, которая, услышав переполох, подошла ближе.
– А девчонка поплывёт со мной, – уже не в состоянии воспринимать слова, продолжал он. – Больно уж хорошенькая, – разбойник ухмыльнулся, проводя тыльной стороной своей костлявой руки с набухшими венами по её щеке.
Девушка пыталась вырваться, но хватка была настолько железной, что рука, которую удерживал злодей, начала неметь.
– Убрал от неё свои руки! – зарычал Алекс не своим голосом, пытаясь вырваться из цепких лап, схвативших его матросов.
На это Зоррип лишь взорвался смехом и, оттолкнув девушку к Алексу, нахально произнёс:
– Да не кипятись ты так! Воля твоя! Забирай! Так уж и быть, исполню твое новое последнее желание!
Команда снова с грохотом издала звуки, лишь отдалённо напоминавшие смех, подбадривая своего новоиспечённого капитана.
– Только пускай скажет, каким парфюмом пользуется. Хочу кому-нибудь сюрприз сделать!
Гогот, визги, блеяние и сиплое хрюканье, пугающие своей непредсказуемостью и злостью, раздались с новой силой.
– За те деньги, что у меня скоро будут, – когда звуки чуть стихли, продолжил Зоррип, – все королевские особы будут падать к моим ногам, лишь бы я только посмотрел на их смазливых девчонок! – по своре матросов снова пробежал одобряющий шумок.
– Ну
По щелчку пальцев своего нового главнокомандующего группа крепких ребят зашвырнула недавних знакомых в ту же каюту, откуда они вышли всего несколько минут назад.
– Попрощайся со своим богатством! Я пока подумаю, что с вами делать. Хочется ведь, чтобы всё прошло не так быстро…
За ударом захлопывающейся двери послышались затухающие взвизгивания и истерический смех.
* * *
Амелия, сжавшись, сидела на краю кресла, а Алекс неподвижно смотрел в окно. Оба молчали. Они не знали, сколько прошло времени, но первой прервала паузу девушка:
– Спасибо… – она тихо прошептала своему уже знакомому незнакомцу, который, видимо, поняв её, лишь закрыл на несколько мгновений глаза.
Вскоре, продолжая смотреть в окно, но не видя за ним ничего, юноша произнёс:
– Они меня предали… – он говорил тихо и твёрдо, без особых эмоций, – все.
Спустя затянувшуюся паузу, он продолжил:
– А я ведь знал, я ведь догадывался, что он не тот, за кого себя выдаёт, но не хотел в это верить. Я хотел обманываться, жить в иллюзии, что у меня есть лучший друг, любимое дело, любимая команда… Попрощаться со своим богатством? – на последних словах он горько усмехнулся. – Я, видимо, с ним уже давно распрощался. А сегодня я это сделал навсегда, – Алекс тяжело вздохнул.
Старинные часы, стоявшие на одной из многочисленных полок, туго отбивали секунды. Они стучали ровно, но с каким-то придыханием, шумком заржавевшего механизма. Время не ждёт, не догоняет…
– Всё, что у меня когда-либо было, – это семья и команда. Меня никто больше не ждёт… как бы я снова ни хотел обманываться, не замечать этого уже просто невозможно. Я устал обманывать… Обманывать себя! А дома? Дома ждут не столько меня, сколько лишь деталь в уже запущенном механизме… Вот и думай теперь, что осталось… – он с любовью и заботой провёл по потёртому дереву своего судна, приник к нему лбом, зажмурив глаза и едва заметно покачивая головой из стороны в сторону.
– Ты прости, что рассказываю тебе всё это… – юноша сам опешил от того, что всё это, оказывается, произносил в слух. – Видимо, ты теперь единственная, кому я могу довериться, – он с горечью усмехнулся, но в этой горечи проявилось и нечто иное. Казалось, в этих словах отразились все сомнения, надежды и разочарования. Юноша тяжело вздохнул.
Он старался всем своим видом не показывать, как больно ему сейчас, старался не сгущать краски хотя бы для этой несчастной девушки, сжавшейся в комок и сидевшей рядом. Кто она на самом деле и что её привело сюда? Он продолжал стоять, как стоял и до этого, но было видно, что каждое слово отзывается болью в сердце, что всё тело напряжено… Но он стоял и смотрел в крохотное решетчатое окошко, за которым открывался вид на родную палубу. Стоял, словно ничего и не произошло, словно он просто по обыкновению над чем-то раздумывает, хотя этот взгляд выражал бурю, которая бушевала внутри него.