Судьбы
Шрифт:
Кларисса открыла сумку и извлекла оттуда сигареты.
— Она явно без ума от вас, — признала она неохотно. — Но она так молода. Наверняка вы ее первая любовь.
— И первый любовник, — решительно заявил Кир, но спокойно, без ехидства. Кларисса ему не нравилась, но он не мог не отдать должное ее выдержке. Большинство матерей на ее месте сейчас бы рвали и метали.
— Тем не менее, — продолжила она, будто он ничего и не говорил, — с такими вещами легко покончить. Если я перестану платить за ее обучение, ей придется вернуться домой.
Кир улыбнулся.
— Я тоже могу бросить университет, мы будем работать.
— Работать? — поразилась Кларисса. — Да Ориел дня в своей жизни не проработала.
Кир молча смотрел на нее, поражаясь, как родная мать может так плохо знать дочь.
— Научится, — коротко бросил он. И от того, как он это произнес, сердце Клариссы сжалось от страха. Что он собирается делать? Жить за счет Ориел?
— Сколько хочешь, неотесанная канзасская деревенщина? — спросила она тихо, но с дикой яростью. — Сколько тебе дать, чтобы ты оставил мою дочь в покое?
Кир сначала не поверил своим ушам, потом разозлился, но гнев быстро сменился жалостью.
— Леди, мне вас жаль, — сказал он, повернулся и вышел.
Ориел, ждавшая немного дальше по коридору, вопросительно посмотрела на него.
— Что она сказала?
— Думаю, ничего нового.
Ориел поморщилась.
— Что теперь делать?
— Пойдем искать Джона Кортени. Он больше известен как Джински. У его отца есть личный самолет. Держит его в Кидлингтонском аэропорту, всего в нескольких милях отсюда.
— Зачем нам самолет?
— Полетим в Шотландию.
Они уже вышли во двор, и сверху на них с тяжелым сердцем смотрела Кларисса. Придется задержаться в Англии дольше, чем она планировала. Ориел нужна защита, хоть она сама и не отдает себе в этом отчета. Кларисса никому не позволит использовать дочь в своих интересах. Она с ненавистью посмотрела на темную голову Кира.
— Шотландию? — повторила Ориел еле слышным шепотом. — Зачем нам в Шотландию? Сегодня же премьера.
— На премьеру мы успеем, — заверил ее Кир и обнял за плечи. Его рука была тяжелой, теплой и успокаивающей, и Ориел, приноровившись к его шагу, вдруг почувствовала себя необыкновенно счастливой.
— А что в Шотландии? — спросила она после небольшой паузы. Они медленно шли к воротам, думая каждый о своем.
— Гретна-Грин.
— А кто это?
— Не кто, а что, — поправил он. — Это такое местечко, где можно пожениться без разрешения родителей.
— Пожениться? — Ориел замерла.
— Ага. Эта женщина, — он кивком указал на здание колледжа, — не оставит нас в покое.
— И ты боишься, что ей удастся нас разлучить, — закончила за него Ориел, неожиданно ощутив острое разочарование.
Кир покачал головой.
— Ей никогда не удастся нас разлучить, — упрямо заявил он. — Но пока мы не поженимся, она будет болтаться под ногами и действовать нам на нервы. Мне, прямо скажу, ни к чему эти радости. А тебе?
Ориел уставилась на него и неожиданно безудержно расхохоталась. Прохожие таращились на них и начали улыбаться,
Они обнаружили Джона Кортени в столовой, где он с упоением поглощал овсяную кашу. Он пришел в восторг от романтичности происходящего и с готовностью взялся помочь. Он будет свидетелем и шафером, сообщил ему Кир.
В самолете Джон обнаружил шампанское, которое они с удовольствием выпили. К полудню они были в Шотландии. Джон одолжил им десятку, и Ориел купила длинное белое платье. Кир порылся в карманах и приобрел цветы, чудесные розовые и пурпурные фиалки и одну розу. Глаза Джона подозрительно блестели, когда молодые клялись друг другу в вечной любви, и он настоял, чтобы на обратном пути они заехали в Эдинбург, где угостил их ланчем, состоящим из говядины по-веллингтонски и яблочного пирога. Ориел и представить себе не могла лучшего свадебного пира.
Но, с ее точки зрения, лучшим за весь день был момент, когда их пригласили зайти. Джон хлопнул себя ладонью по лбу и в отчаянии застонал.
— Кольцо, — пробормотал он. — У нас нет кольца.
Тут Кир улыбнулся и вытащил из кармана простое золотое кольцо. Она смотрела на это кольцо в полутемном зале, пока они ждали, когда их объявят мужем и женой, и внезапно осознала, что он с самого начала хотел на ней жениться и что визит ее матери лишь ускорил события. Она заплакала, засмеялась от счастья и бросилась его целовать.
В Кидлингтонский аэропорт они прибыли около шести. Сломя голову они кинулись в колледж: Ориел — переодеваться, а Кир — в театр, где все уже стояли на ушах. Первым его заметил Вив.
— Где ты шляешься, черт побери? — завопил он, а остальные члены труппы взирали на Кира со смешанным чувством облегчения и раздражения.
— Простите, — извинился он перед всеми сразу. — Меня задержали дела.
Вив уставился на него, открыв рот.
— Его задержали дела, — изумленно повторил он, оглядываясь на остальных в поисках поддержки. Хоть он и был лучшим другом Кира, но по мере того как проходило время и приближалось начало спектакля, а проклятым янки и не пахло, даже он начал сомневаться, не струсил ли его приятель. Теперь он твердо, но все-таки слегка игриво перечислил все претензии к Киру. — Ты должен был быть здесь с утра. Сломалась декорация, осветительные лампы перегорели, а Карлик заболел.
— Но все сделано? — спросил Кир, сбрасывая пальто и закатывая рукава.
У Вива совсем отвисла челюсть.
— Да не в этом дело. Ты же режиссер, проклятый янки. Где ты пропадал весь день? Ты должен был быть здесь, держать нас за руки, успокаивать. И мы хотим знать, чем ты вместо этого занимался.
Все его дружно поддержали. Кир посмотрел на сердитые лица друзей, потом снова на Вива и пожал плечами.
— Я женился, — просто объяснил он. — В Гретна-Грине, — добавил он. Все молчали. — На Строптивой, — закончил он, и внезапно все присутствующие, поняв, что он не шутит, разразились аплодисментами, смехом и свистом. Не было недостатка и в двусмысленных намеках.