Судный четверг
Шрифт:
— Кстати, отправляемся послезавтра, майор. «Майор — неплохо звучит…»
— Куда? — спросил я довольно глупо.
— Туда! Туда — не знаю куда, искать то — не знаю что, неведомо — за каким хреном, — усмехнулся генерал. — Но точно — на свою голову… Технику и снаряжение подготовят, я распорядился. Со мной кроме тебя будут два моих человека. Ну, может, стоит еще захватить трех-четырех рейнджеров из «барсов»… На всякий случай, — добавил он, как будто советуясь со мной. — Много не нужно, дела наши, как ты понимаешь, совсем секретные… Да и не такие они, чтоб решать их большой пальбой. Чем меньше народа знает, тем крепче остальным спится. В моей
— Не надо рейнджеров, я могу своих ребят взять, из моего взвода, — предложил я.
«Небольшой пробный камешек…»
— Можно твоих, — покладисто согласился Батя. — Надежные люди?
— Воевали вместе, — подтвердил я. — Четверо, говоришь, нужны? Значит, Кривой, Игла, Компи и Пастырь. Они — лучшие.
Могу поклясться, эти имена были ему знакомы. Генерал подтверждаюше покивал. У меня даже мелькнуло подозрение, что он ждал подобного предложения. Если в его конторе «течет»…
— Предупреди их — секретность по первому уровню, — распорядился Батя. — Сам понимаешь, не маленький.
— Они тоже не маленькие.
— Добро, — снова покивал генерал.
— Только им тоже — пересмотр дел и полное восстановление в званиях и правах, — окончательно обнаглел я.
«Вот и посмотрим, насколько я нужен…»
— Всем четверым? — Батя задумчиво помассировал лицо. — Ладно, теперь это не проблема, сделаю… Откомандирую в распоряжение моей службы, а потом восстановлю в приказном порядке по своим каналам, — согласился он совсем уж покладисто.
«Просто бери и на хлеб намазывай! А когда генералы начинают мягко стелить…»
— Кстати, тебе подарок лично от меня — майорские нашивки, — он выложил на стол прямоугольный конвертик. — Там еще микрокристалл с документами, пролистай на досуге, тебе пригодится… Ну что ж, Сережа, давай! — Батя бережно, двумя пальцами приподнял полный стакан.
— За что? — я взялся за свой.
— За прошлое, Сережа! За нашу Повстанческую! И за будущее. Каким бы оно ни было, черт побери!
И мы выпили. Наконец.
— И все-таки, Батя, ответь мне на один вопрос… Не для служебного пользования, так, ради интереса… — попросил я чуть позднее.
— Какой? — подозрительно покосился генерал.
— Почему штаты? Почему ты выбрал службу СДШ? Почему не Конфедерация?
— Предложили.
— Это не ответ! — отверг я.
— Лично госпожа Президент, между прочим. Предложила возглавить так называемый «русский отдел» ССР. С самыми широкими полномочиями. Президент, наша любимая Хромая Бетси, — совсем не такая дура, как говорят. А сказать по правде, совсем не дура… — В глазах у него промелькнуло всезнающее, снисходительное лукавство большого начальника, умудренного и причастного. — Ты же помнишь, какой тогда был бардак. Кому тогда был нужен бывший русский генерал, командарм разгромленной армии?
Я задумчиво потер щеку, горячую от коньяка.
— Это тоже не ответ.
— Экий ты привередливый, братец. Чего ни скажи — все тебе не ответ… Хорошо, отвечу! Выбора нет, Сережа. Выбор ведь очень простой: или — или! Своего рода двоичная система — или ноль, или единица, другие цифры не принимаются… Это сейчас, во время войны с нами, конфедераты едины, а представляешь, какая склока у них скоро начнется? В сущности, уже начинается… Вот и подумай, что выбрать — Конфедерацию Свободных Миров с ее анархией, склоками, узколобым противоречием интересов и политическими
— Кто-то из великих сказал — выбор есть в любой ситуации, — заметил я. Довольно претенциозно, сам понимаю.
— Да неужели?! — Батя оскалился широко, но совсем не весело. — И много ты выбирал в своей жизни? Если пересчитать по пальцам?
— Не слишком много, — признался я. — Но выбор все равно был. Только я его не замечал. Наверное.
— Вот-вот… Не заметил, не знал, не хотел… А про то, что выбор есть в любой ситуации, — это, Сережа, сказал не самый великий, я тебя уверяю. Не знаю кто, но какой-нибудь второй эшелон, никак не первый… Самые — как раз изначально уверены во всем, а в первую очередь — в собственном предназначении. Непрошибаемо, как МП-танки двойного бронирования. Это и делает их великими.
«Интересно, на кого он намекает? Автобиографическая справка?»
— Сомнительный постулат.
— А ты сомневайся поменьше, — посоветовал Батя. — Крепче будешь спать… Кстати, а что это за история с вашим погибшим комбатом? Я тут слышал краем уха…
— Какая история? — я честно выкатил глаза.
— Напомнить? — усмехнулся Батя.
— Да нет, чего тут напоминать… Мы же с Кривым все написали в рапортах.
— С Кривым? — генерал ухмылялся уже откровенно ехидно. — Ну, если с Кривым… Я как-то пропустил мимо, что он был с тобой. Если бы обратил внимание — не сомневался бы… Ладно, отставить! Проехали. Слышал я про вашего Дица, тот еще гусь. Был. Помнишь, как говорили на Усть-Ордынке — помер Максим, да и черт с ним! Я, сознаюсь, недолюбливаю всех этих ваших офицеров-воспитателей из штрафбатов, их и подбирали-то… По определенным качествам.
— А уж я-то как недолюбливаю, — сказал я…
Планета Казачок. 19 ноября 2189 г.
Временный лагерь войск СДШ.
18 часов 47 минут.
Сидя на койке в своем ППК, я неторопливо перелистывал в наручном коммуникаторе полученные от Бати файлы. Справки, рапорты, докладные записки, протоколы допросов. Казенные фразы, сухой канцелярский язык, коряво-деревянные выражения. За этим праздником официальной штамповки даже не сразу замечаешь абсурдный смысл всего выше-ниже изложенного.
Мне вдруг вспомнился «Музей академической живописи» на планете Урал, куда я как-то забрел, коротая время. Долго бродил по пустым, гулким залам, где тишину так и хотелось назвать пыльной, хотя вокруг ни пылинки.
Всмотрелся неожиданно для себя и с любопытством разглядывал краски, тона, лица, пейзажи и всевозможные фрукты-овощи-цветочки-лютики. Пока не наткнулся на один странный уголок, составленный, показалось, из лохмотьев обоев. После академизма строгих интерьеров долго не мог сообразить — а это что такое? Маляры забыли оберточную бумагу или просто недоделанный кусок ремонта?