Судный день
Шрифт:
Томас медленно покачал головой и посмотрел на Бигги из-под полуприкрытых век.
– Ты в состоянии доказать это? Можешь показать мне этих твоих духов? Согласно научным изысканиям, наш мир в высшей степени рационален, и в нашем современном мире подобные предрассудки, не имея обоснований, исчезают. Боги не живут на вершине Олимпа или Валхаллы, гром гремит не оттого, что по небу проезжает Тор в своей колеснице, а солнечное затмение – вовсе не проявление божьего гнева. Сейчас наука может предсказывать подобные явления, рассчитывать
Бигги, не мигая, смотрела на Томаса. Тот насмешливо улыбнулся:
– Да и существование нашего, христианского, бога сейчас подвергают сомнению. И один из величайших философов современности даже вывел доказательство этого, над которым он трудился целый год. Завтра я покажу тебе его книгу и сама прочтешь.
Профессор говорил с таким высокомерием, что я отвернулся. Разговор принял совсем неприятный оборот, и мне захотелось встать и уйти. Нет, я не верил в духов, о которых рассказала Бигги, но надменность Томаса…
– Вон оно что… – прошипела Бигги, поворачиваясь к профессору, – Валхалла! Рационален! Ты произносишь неизвестные мне слова и хочешь, чтобы я прочла твои доказательства. Я не умею читать твоих книг и твоих знаков, и тебе это известно! Но мои доказательства я читать умею! Вот они, на бубне, – мои предки нарисовали их много поколений назад. И мои предки умели читать их задолго до того, как твои научились складывать буквы! – Не спуская с Томаса взгляда, она подняла бубен и заговорила тише: – Вот это я могу прочитать. А ты, профессор, – прочтешь? – Последние слова она будто выплюнула в лицо Томасу. Затем вскочила и выбежала за дверь. Альберт был встревожен – он встал и, сердито посмотрев на Томаса, последовал за ней.
Пока их не было, я попросил профессора сменить тон, но Томас в ответ лишь приказал мне закрыть рот. Вернувшись, Бигги стерла с лица снег. Она по-прежнему казалась рассерженной. Альберт притащил дрова и принялся обстоятельно и аккуратно укладывать их в поленницу за очагом. Затем с грохотом достал котел и поставил кипятиться воду, а потом открыл заслонку и начал кидать в огонь дрова. Все это он проделывал так громко и шумно, что в конце концов Томас и Бигги заулыбались, а Томас смущенно махнул рукой.
– Мы поняли, Альберт, – сказала Бигги, потрепав конюха по кудрявой голове.
– Прости, Бигги. Петтер тоже меня ругал… – И профессор протянул ей руку, Бигги взглянула на нее, но не пожала.
– Профессору следует понять, что ему известно далеко не все. Иначе он лишится возможности узнать что-то новое.
Томас кивнул:
– Ты права. – И он указал на бубен: – Расскажи, что именно сказали тебе духи. Что произойдет завтра?
Бигги долго смотрела на него, будто хотела убедиться, готов ли он ее выслушать.
– Они сказали, что душа одного из тех, кто сейчас находится здесь,
Томас нахмурился:
– Чья?
– Этого я не знаю. Духи к вам не привыкли, вы для них чужие. В моей деревне они наверняка сказали бы – если б захотели.
– А когда именно?
Бигги, похоже, немного рассердилась:
– Когда этому суждено случиться! Предотвратить это профессору не под силу. Духи не говорят когда. Сегодня ночью, завтра или завтрашней ночью.
Томасу не удалось скрыть недоверие, а в голосе его вновь зазвучал сарказм:
– Но если принести им жертву, то духов можно остановить, верно?
Не обратив внимания на язвительный тон, Бигги спокойно проговорила:
– Отсюда я не смогу добраться до ямби аймо. Здесь слишком далеко от дома, и дороги я не знаю. Даже если я попаду туда, то обратно мне не вернуться. И кто из вас тогда выведет меня? Кто споет йойк и станет бить в бубен? Нет. Сожалею, но не смогу помочь.
– Но… ты можешь помочь… другим способом? – впервые за весь вечер заговорил Альберт.
– Да. Если я задам этот вопрос Бирн и другим моим помощникам, то, возможно, во сне получу ответ. За годы странствий моя связь с помощниками стала очень тесной.
– Бирн? Кто это? – поинтересовался Томас.
– Бирн означает “медведь”. Это животное-помощник. Все эти годы он преданно следовал за мной.
Я посмотрел на Томаса. “Чушь и бессмыслица”, – было написано у того на лице, но я надеялся, что этого никто не заметил. Бигги обладала даром убеждения и интересно рассказывала, но наша вера тоже имела границы.
Поднявшись, Томас потянулся и потер поясницу.
– Тогда у меня есть предложение. Ложись спать, выясни, кто убийца, и сообщи мне. Тогда мы схватим этого мерзавца и закуем его или ее в кандалы. – Профессор всплеснул руками. – Боже ты мой! Как же все, оказывается, просто! Я уже голову сломал, размышляя и придумывая, а всего-то и требуется, что спросить духов. Скажи, а ты не могла бы у них узнать заодно и о мотивах убийства: почему его убили? – Он стряхнул с брюк солому и посмотрел сверху вниз на Бигги. – Наверняка твоим помощникам не составит труда ответить и на этот вопрос. Что скажешь?
Поджав губы, Бигги вскочила и выпалила:
– Профессор может катиться ко всем чертям – плотник Густаф наверняка отправил бы его туда! А пастор посоветовал бы отправляться в преисподнюю. Выбирайте, что вам больше по душе – мне плевать, главное, чтобы я вас больше не видела! – Она резко отвернулась, тряхнув длинной косой, и принялась расстилать мешок из-под муки, явно намереваясь лечь спать.
Альберт встал и, запинаясь от негодования, заявил:
– Я благодарен вам за то, что вы признали меня невиновным в убийстве капитана Риго, но сегодня вечером вы повели себя недостойно. Прошу вас удалиться – иначе мне придется выставить вас за дверь.