Судья и палач
Шрифт:
— Какое на хрен общество?
— Общество разгневанных отцов… Одна такая тварь, как ты, изнасиловала мою дочь. А его сестру, кроме того, еще и убили. И мои друзья в трауре. Мы решили очистить страну от таких паразитов, как ты. Сегодня твоя очередь…
Степан говорил очень убедительно. Ему просто нельзя было не верить. «Папа» заерзал на месте.
— Поехали!
Рома плавно тронул машину с места. Степан посмотрел назад. «Волга* Федота пошла за ними.
— Куда? — запаниковал «кот».
— А
— Я не хочу!
Сутенер дернулся и больно ударил Степана в бок. И тут же получил раскрытой ладонью в кадык. Удар не сильный, но очень чувствительный. Бедняга захрипел, судорожно сжался в комок.
— Только дернись, дебил! — Вдобавок ко всему Степан сунул ему под бок ствол пистолета.
Машина остановилась в безлюдном парке. Хоть вой, хоть кричи, никто не услышит.
Сутенеров выволокли из машин, поставили на колени. В затылки им уперлись стволы табельных «пээмов».
— Может, не надо, а? Может, договоримся? — скулил один.
— Да мы больше не будем, отвечаем… Только Степан не верил ни тому, ни другому.
— Рома, цепляй…
Лозовой ловко залез на развесистый дуб, подцепил к ветке две веревки с петлями. Сутенеры от страха потеряли дар речи. Безумными глазами они наблюдали за этими приготовлениями.
— Ну чо, мужики, давайте?
Степан и Рома схватили одного сутика, Федот и Саня второго. Те начали вырываться. Несколько ударов по яйцам охладили их пыл. И тот и другой оказались в петле.
— Ну вот и все! — облегченно вздохнул Степан, когда оба сутенера одновременно зависли над землей. Только висели они всего мгновение. Слишком слабо Лозовой укрепил веревки на ветке. Поэтому они оборвались. И сутенеры попадали на землю,
— Ну вот, облом… — досадливо скривился Степан.
Он знал, что Рома нарочно не закрепил веревки как надо. Но сутенерам этого знать не полагалось. До них самих все скоро дойдет.
— Может, повторим? — спросил Саня.
— Можно и повторить… Слушай, друг, а ты же так и не узнал о том уроде. Может, эти твари о нем знают?
— Очень даже может быть, — с готовностью кивнул Кулик.
— Жить хотите? — спросил сутенеров Федот.
— Да!!!
Степан усмехнулся. Было бы странно, если бы в ответ он услышал «нет».
— Тогда отвечайте честно, без утайки. — Он сунул «папе» под нос фотографию Шилина и осветил ее фонариком.
— Знаешь такого?
— Нет… Ей-бо, не знаю…
— А ты? — второму.
— Да нет, не знаю…
— Тогда прощайте. Ждите нас на том свете. Лет через пятьдесят будем…
— Не надо! — взвыл «папа». — Может, я что-то вспомню…
Это хорошо, когда у человека вдруг освежается память.
— Тогда еще раз внимательно посмотри, — Степан снова достал фотографию.
— Нет, не узнаю…
— Член КПСС в пальто. Извращенец. Очень любит девочек лет десяти. Я хочу знать, кто поставляет ему товар. За город возит…
— Я не поставляю… — «Кот» задумался. — Может, Сверчок в курсе?..
— Кто такой Сверчок?
— Есть тут один. У него самые лучшие девочки. Мало, но пользуются они большим спросом. И знаю точно, он их кому-то возит. Куда-то за город. Раз в неделю…
— Ну вот ты и попался. Как найти мне этого Сверчка?
— Я покажу…
— Вот и отлично… Снимите с них веревки!
Сутенеров снова расфасовали по машинам. Повезли в город.
«Папа» пришел в себя. Мало того, он понял, что его не собирались убивать. Просто запугали. И этим вытащили из него информацию, за которую ему могут голову оторвать. Ему стало страшно.
— Нет никакого Сверчка, — сказал он. — Я это так, голову вам задурил. Чтобы жизнь себе сохранить…
— Так мы можем повернуть назад, — как на полного идиота посмотрел на него Степан. — Сначала подвесим тебя за яйца, а затем за шею…
— Не подвесите, — не очень уверенно сказал «папа».
— Правильно, не подвесим. Лень возвращаться… А про Сверчка ты не соврал. И выведешь нас на него… Иначе тебя повесят другие. По-настоящему…
— Кто?
— А тот дядя, которого мы ищем… Мы его возьмем. И скажем ему, что это ты нас вывел. И запись ему прокрутим…
— Какую запись?
— Мы же весь разговор на диктофон брали. Сечешь?.. Так что сдавай Сверчка, пока мы его сами не нашли…
— А ведь найдем, — добавил Рома. — И тогда тебе, козел, писец будет…
— Возьмем Сверчка, тебя отпустим. И кента твоего. Никто ничего не узнает… Если, конечно, в милицию не побежишь…
— Зачем в милицию?
— А чтобы на нас пожаловаться…
— Да что я дебил, что ли. Вы же сами менты…
— Тебе же говорят, мы общество разгневанных отцов…
— Вы это моим «дочкам» скажите, может, поверят… А мне лапшу на уши вешать не надо. Менты вы. Беспредельные менты…
— Точно, беспредельные. В войне с такими уродами, как ты, для нас нет предела…
— Да я понимаю…
«Папа» и в самом деле все понимал. Поэтому и сдал Сверчка с потрохами. Мало того, он назвал еще несколько имен таких же, как и сам, подонков.
Герман подпрыгнул, схватился за трубу газовода, подтянулся, внес свое тело на козырек. Распластался, замер, прислушался. Вроде все спокойно.
Он достал из сумки три консервные банки. Они были вскрыты, крышки с драными краями уродливо оттопыривались кверху. Но это вовсе не значило, что они пустые. В них пластид, очень дорогая и мощная взрывчатка.