Судья Шерман
Шрифт:
– Да, сэр. Совершенно точно.
«Вот это дела», – размышлял Рино, время от времени поглядывая на Гроу. Невольно ему на ум приходили воспоминания о похожем совете, перед началом операции на Максиколе. Но тогда все было по-другому, и десантники надеялись только на себя.
Когда совещание закончилось, к Рино подошел Гроу.
– Я очень хотел с вами познакомиться, лейтенант Лефлер, – сказал он. – Мистер Смайли рассказал мне, что вам удалось сделать, и я догадываюсь, чего вам это стоило.
– Ну что вы, сэр, в основном
– Тем не менее добытые вами сведения помогли нам с мистером Смайли лучше понять друг друга.
– Я рад, если все жертвы были не напрасны.
– Они не были напрасны, – подтвердил Гроу, а затем добавил: – Между прочим, мы с вами пойдем в одной команде.
– Неужели для вас это так важно? – удивился Рино. – Я думал, вы будете руководить операцией – ведь потребуются согласованные действия с вашими людьми.
– Они и так будут согласованные, – заверил его Гроу. – И потом, мне очень хочется пойти в бой рядом с таким человеком, как вы, лейтенант Лефлер. Не сочтите это за высокие слова.
Когда Гроу отошел, его эстафету приняла Халия. Она взяла Рино за локоть и улыбнулась так, как не улыбалась ему никогда.
– Кажется, мистер Гроу наговорил тебе кучу любезностей? – спросила она.
– Слушай, что с тобой случилось? С чего это ты переменила свое отношение ко мне? Или это Смайли дал тебе новое задание?
– Нет, Рино, это моя личная инициатива. Честное слово.
Лефлер знал, что Халия являлась опытным агентом и ее специальностью было коварное соблазнение, однако ему очень хотелось верить, что сейчас она говорит правду.
– Ну что, господа офицеры, поладили? – спросил неожиданно подошедший Смайли, однако, натолкнувшись на колючий взгляд Лефлера, словно защищаясь, поднял руки: – Извините, лейтенант, я только хотел напомнить, что пора расходиться по местам… Скоро объявят готовность.
– Да, сэр, – кивнул Рино и, повернувшись, собрался уходить, но Халия снова остановила его.
– Лефлер, обещай, что вернешься, – потребовала она.
– Если ты будешь ждать, у меня просто не будет другого выхода…
– Я буду ждать.
112
Все повторялось или, по крайней мере, очень напоминало то, как все происходило в первый раз.
Те же бывшие полицейские в неудобных мини-скафандрах, те же тяжелые автоматы и даже капсулы, изнутри напоминавшие те самые душегубки, в которых несчастный десант погибал еще на подступах к Максиколе.
Но так казалось только на первый взгляд, а на самом деле десантные аппараты имели совершенно другое назначение. По сути, это были торпеды, начиненные живыми людьми. Требовалось только пробить с разгону борт корабля, и высаживайся себе на здоровье.
Правда, была опасность, что все погибнут при ударе, но для этого существовала масса дополнительных
Лефлер постоянно чувствовал на себе внимание остальных бойцов команды, которые знали, что Рино был единственным, кто сумел вернуться с задания. И теперь он являлся для них не только командиром, но и неким счастливым талисманом.
Кроме основного состава в капсуле оказался и Гроу. Как и обещал, он пришел готовый к бою, облаченный в герметичный штурмовой костюм неизвестной системы. Рино не сразу понял, что саваттер надел свою собственную амуницию, на которой было указано его имя и воинское звание.
Гроу подмигнул Лефлеру через стекло своей маски и подвинулся на скамье, пропуская журналистский десант, который распределили в каждую из трех капсул. Скафандры смотрелись на этих ребятах довольно неуклюже, однако они были оснащены мини-камерами, микрофонами, светодозаторами и прочей снимающей, записывающей и передающей аппаратурой.
Отношение к этим людям у Рино немного изменилось, когда он узнал, что ни один из них не отказался от непосредственного участия в высадке, хотя Смайли подробно разъяснил, чем это может закончиться.
Наконец пресса расселась в хвосте капсулы и согласно инструкциям пристегнулась на все ремни безопасности.
И снова потянулось ожидание, скрашиваемое только приглушенными переговорами внутренних служб судна, которые случайно попадали на внутреннюю волну десанта.
«Зачем я здесь, ведь мог же отпроситься на отдых», – подумал Рино, которого никто не тянул в эту переделку.
Даже Смайли и его невидимые шефы понимали: тащить в драку человека, только что вернувшегося из царства мертвых, настоящее свинство.
Рино снова спрашивал себя, но не находил ответа. Зачем он здесь? Может быть, затем, чтобы все это поскорее кончилось.
И потом, он не мог отдыхать. Он не мог даже отоспаться – его ночь длилась всего пять-шесть часов, а потом он просыпался, словно наступало время его вахты. Вот только душ доставлял ему настоящее удовольствие. Такая простая штука, как душ.
Застрекотали приводы замков, задраивая боковой люк. Этот звук словно подводил черту, напоминая, что назад хода больше нет. Выйти из капсулы теперь можно было только через штурмовые ворота, которые начнут функционировать, если удастся пробить борт грузовика.
А если не удастся? Об этом лучше не думать. Авиаторы обещали поставить на корпус судна маяк с бомбой. Сначала он будет наводить капсулу, а затем взорвется еще до ее касания и тем самым ослабит стенку.
Другой неприятный момент – ребра жесткости на внутренней стороне судна. Если удар придется в такое ребро, половина людей в капсуле будут покойниками, остальные – инвалидами. Рино отлично помнил, как отдал приказ застрелить капитана Пежо, который пострадал при жесткой посадке.