Сухим из морской воды. Месть Афганца. Книга 1
Шрифт:
– Ой! Не валяйте дурака, дорогой полковник! Я вам что, барышня-институтка, малолетка на первом балу? Наташа Ростова? Я ведь про урку Бельмова базар держу! А? Очень меня интересует!? Чей же приказ вы так прытко исполнили?
– Кончайте базарить по фене. Вы не умеете, к чему этот цирк? Я выполнил приказ.
– Да, ну и?..
– Шесть, нет, семь дней назад, точнее, восемь, был звонок из местного Горкома партии. Это вам не шутки, как вы должны понимать. Скинули мне приказ. Дали разнарядку выпустить сорок бывших воинов-интернационалистов.
– Хорошо! Очень хорошо! Где же этот чертов Бельмов? Сегодня хотите его, того? Не надо! Дайте-ка мне список глянуть.
– Пожалуйста. Тут прапорщики и сверхсрочники бывшие. Офицеров я уже…
– Так, так, на букву «Б»! Белоголовцев, Брагин, Бурмистров, Бугратион, надо же… Бэкем, Бяковкин… Постойте, Бельмова в этих списках нет. Это очень хорошо… Приведите мне его.
– Бельмов в лазарете, уголовники его всего поцарапали. Лежит, не встает, – хладнокровно ответил Фролов.
– Дайте мне его документы, живо!
– Хорошо. Вот как раз в шкафу были…
– Так, хорошо… Но, позвольте, тут стоит штамп, что он выпущен на свободу неделю тому назад.
– Как, не может такого быть? – округлил глаза Фролов.
– Ты ча, пыль зоновская, падло, шутки со мной шутить удумал?
– Подождите-ка? Точно, я перепутал его с другим заключенным… А, Бельмов, да, отпущен, в точности как здесь и указано… Я же говорю, у меня все по линеечке…
– Сволочь старая, кишки выпущу! – заорал гость.
– А полномочия у тебя есть? Я ведь при исполнении. Удостоверение ты мне свое не предъявил, я вправе применить табельное оружие. Пух и готово! Умирает заяц мой…
– Знаете, что? Полковник!..
– Что?.. Чего я еще не знаю, – жестко спросил Фролов.
– Вы отзовете свое разрешение на освобождение и скажете, что он вас запутал и обманул. Мы вернем его обратно, правда, уже в такую зону, где ему не будут ноги облизывать, как Иисусу Христу!
– В смысле, как это отзову разрешение? – нахмурился Фролов.
– Отзовешь, полкан, и все! Или в морду, хочешь? – офицер КГБ выставил вперед здоровенный кулак и направил его к левому глазу Фролова.
– Как вас там по званию? – едва сдерживая гнев, спросил полковник.
– Майор я! Майор Вячеслав Клюнгер, собака!
– Ага, так вот, майор Клюнгер Слава! Я, мастер спорта СССР по боксу, честный полкан и таких как ты, дебилов, не боюсь! Насмотрелся за жизнь. Меня самого приглашали в твою контору. Многие меня знают, и я многих. Смотри, Клюнгер, тут тайга длинная и темная… Ночи холодные, а волки голодные. Даже очки сожрут, не срыгнут…
– Ого!? Угрожаете?.. Мне?.. Я ведь при исполнении…
– Вышел на хер! Я тоже в своем кабинете! Вы мне только что угрожали! О местных достопримечательностях повествую.
– Так что будем делать? – тихо спросил майор.
– Что? Я еще что-то делать должен? Сымать штаны и бегать, – улыбнулся Фролов.
– Значит, товарища Чебрикова тоже не боитесь?
– Я и Андропова как-то не очень шугался. Он мне часы наградные подарил, во! – Полковник выставил вперед запястье левой руки с золотыми часами – командирскими, красиво снял их с руки и поднес к круглым очкам майора.
– Чего еще суете мне? «От Председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова за безупречную службу майору Фролову…» Черт!
Эти простые позолоченные часы с памятной надписью на тыльной стороне от самого покойного председателя КГБ, а потом руководителя СССР Юрия Андропова ввели майора в новое оцепенение, из которого он пытался выйти минут семь. Судя по его взгляду, он увидел не надпись на металлическом круге, а отражение самого покойного председателя всесильного чрезвычайного комитета, а вместе с ним и срез ствола пистолета ТТ. Вид у него стал жалковатый и даже какой-то пространный, словно майор уже давно страдал болезнью Альцгеймера.
– Может, чаю? У меня есть и шоколадные конфеты, – наконец предложил Фролов.
– Не нужно уже… Вы поймите, Бельмов убил, то есть, ранил офицера КГБ во время боевых действий. Это особо опасное деяние против властей. Десять лет ему дали и то благодаря Горбачеву! А вы его раз и через годик на свободу?
– Согласно приказу. Отвяжитесь от него, там дело белыми нитками пошито…
– Вот список людей, которых нельзя было отпускать! Видите, Бельмов здесь первым указан. Как у вас со зрением?..
– Не виноват он. Я настоящих уголовников знаю, а этот, этот чистый. Сфабриковали дело-то ваши следователи, вот так… Как еще не расстреляли парня?
– Как вы думаете, куда он направится? – наивно и примирительно спросил назвавшийся Клюнгер.
– А черт его знает? – усмехнулся Фролов.
– С вами не о чем говорить, вы засиделись на своей должности! Прощайте…
– Счастливого пути, господин Клюнгер! Может, и засиделся я, на пенсию пора.
– Я вашей выходки просто так не оставлю! Я все рапортом доложу своему начальству.
– Тебя выгонят с работы, майор. Побираться будешь по помойкам и уже без удостоверения. Помяни мое слово. Ты мне угрожал расправой и еще фамилию фальшивую назвал. Иди, гуляй, пока не стемнело, или в зоне заночуешь? У меня шконка свободная есть в камере с людоедами. Они если узнают кто ты, мне смешно представить, что они с тобой делать будут. И в полной тишине, они профессионалы.
– Я майор Валентин Варов, запомни меня, полковник! Хорошенько запомни наш разговор.
– Помяни мое слово, ох и упадет тебе кирпич на голову. Что ты злой такой?