Сухотин

Пирамида Алики

Мы вновь были на корабле, только теперь путешествовали в обратном направлении. Паладдя ехала с нами, одетая уже не в фабричные лохмотья, а, видимо, в свою праздничную одежду – в новенький, цвета вырви-глаз городской костюм, на голове у нее была дешевая шляпка, руки затянуты в перчатки, в ушах красовались серебряные серьги с камешками. Лицо Паладди тоже переменилось – вместо прежнего изможденного выражения на нем сияла довольная улыбка.

– А я, по-вашему, тоже не человек? – с какой-то хитрецой спросила Паладдя Григория Андреевича, но тот был абсолютно спокоен.

Он

вообще вел себя с ней просто, ни в покровительственность, ни в насмешку не впадал, что, конечно, можно было истолковать и в не лестную для Паладди сторону – женщины в ней Григорий не замечал, и поэтому ни страха, ни смущения она у него не вызывала.

– Почему же не человек? Конечно человек, – серьезно ответил ей он.

Еще из Сарапула я отправил телеграмму начальнику Невьянской полиции с сообщением, что мы нашли оборотня. Я звал его в Пермь, чтобы он занялся вместе с Паладдей поимкой банды Якова. Конечно, я не рассчитывал, что он лично явится на пристань, но все-таки надеялся увидеть там хоть кого-то из его людей, пусть даже простых полицейских, но – вот разочарование! – там стоял Антон Вульф.

– Это кто? – спросила Паладдя, не сводившая глаз с моего лица.

– Вампир. Вульф, – ответил я ей.

Новой встречи с ним я не предполагал, и поэтому, вводя Паладдю в курс дела, рассказал ей о нем все, и в подробностях.

– Значит, это он,– сказала Паладдя, и в голосе ее прозвучала угроза.

– Приветствую, – произнес Вульф кисло, когда мы сошли на пристань.

– Чем обязан радости видеть вас? – спросил я у него.

– Я собираюсь изловить этого мерзавца, Якова. Вы, насколько мне известно, должны были привезти с собой особого человека, – Антон Вульф как мог изображал вельможную надменность.

– Меня, что ль? – выступила вперед Паладдя, нахально оглядывая Вульфа. – Если вы оборотня ждали, то это я.

Говорила Паладдя громко и не таясь – ее абсолютно не смутило то, что какой-то мужик-носильщик испуганно шарахнулся, услышав ее экстравагантное признание.

– А это точно она? – с недоверием в голосе спросил Вульф. – Вы не вводите меня в заблуждение?

– По какому праву вы вообще спрашиваете? – неожиданно для себя я разозлился и на Вульфа, и на всю ситуацию в целом, мне вовсе не хотелось с ним сотрудничать. – Я не собираюсь вам отчитываться. Идем, – я взял Паладдю под руку, но тут из стоявшего позади Вульфа экипажа появилась Анна.

– Василий Силантьевич, постойте, не уходите, – она робко улыбнулась мне и моментально зардевшемуся Двинских. – Мы… мы же на вашей стороне. Мы тоже хотим остановить… вы знаете кого. Нас просили помогать вам.

Безусловно, Анна старалась ради благого дела, но как меня резануло это «мы» и «нас»!

– Давайте поедем в гостиницу, и там в спокойной обстановке все обсудим, – предложила она.

Вульф, оказывается, снял уже для всех нас номера – отдельный для меня и Двинских, отдельный для себя, и еще один для оборотня. Анна при этом жила совсем в другом месте, что меня, признаюсь, все же несколько утешило. Все мы собрались в самом большом номере – номере самого Вульфа,

где он, скинув цилиндр и перчатки, по-барски развалился в кресле и уставился на Паладдю, явно намереваясь перещеголять ее в нахальстве.

– Так что же? Она будет обращаться в волка? Или в кого там она обращается? – произнес он, старательно глядя мимо всех присутствующих.

Паладдя мрачно усмехнулась, и вытащила из маленькой, вышитой гладью сумочки все ту же старую косынку.

– Лучше отойдите, – сказала она нам, и мы все покорно отошли к стене, поближе к выходу. Все, кроме Вульфа, который не тронулся с места.

 Правда, просидел он там недолго – через секунду после того, как Паладдя стала волком, он самым бесславным образом покинул кресло и весьма спешно присоединился ко всей остальной нашей разношерстной компании.

– Достаточно! – первым крикнул он, хотя Паладдя и так уже была человеком. – Это вранье! – продолжил он кричать, и голос у него при этом дрожал. – Она… на ней даже одежда превратилась! Как такое может быть? Она не настоящий оборотень, она аферистка!

– А как ты летаешь? – спросила Паладдя, по-бычьи наклоняя голову вперед. – Что, крылья отрастают? Как ты летаешь, так я и оборачиваюсь!

– Давайте оставим в стороне технические тонкости, – сказал я, вставая между враждующими сторонами. – Антон Карлович, присядьте. И вы, Пелагея…

– Михайловна, – сказала Паладдя.

– Пелагея Михайловна, тоже сядьте. Анна Константиновна, не попросите ли принести нам всем чаю?

– А теперь, Антон Карлович, – сказал я, когда у всех нас в руках были расписные чашки, а на столе стояло печенье в вазочке и высилась горка бутербродов. – Теперь, Антон Карлович, расскажите нам о банде Якова. Вам сообщили, где они?

Но Вульф не стал отвечать на мой вопрос.

– Я ей не верю, – процедил он сквозь зубы, кивая на Паладдю.

– С ее стороны весьма опасно вводить нас в заблуждение, вам не кажется? Что она будет делать, если она не настоящий оборотень? Ее ведь сразу убьют.

– Но она… она…

– Антон Карлович, мы все ждем ваших указаний, – устало произнес Двинских.

И, – слава всем психиатрам! – он опять попал в точку. Антон Вульф сразу подобрел: в кои-то веки кто-то ждал от него указаний.

– Тот мужик, Яков и его банда, они здесь. В Перми, – произнес он важно. – Где их логово, мне неизвестно, но зато я знаю, где они бывают каждый день. В ресторане «Крым».

Мне захотелось узнать, где логово самого Вульфа, не в гостиничном же номере он держит запасы человеческой крови, но я сдержался.

– Они пока просаживают награбленные деньги, – продолжил Вульф. – Но как только средства у них закончатся, они вновь возьмутся за грабеж. Скорее всего, здесь же.

– Значит, Пермь бдит не зря, – сказал я. – Ты сможешь справиться с восемью вампирами? – повернулся я к Паладде.

Паладдя неопределенно повела плечами, но в раздумьях сидела недолго.

– Может, этого упыря прибить? Так, для проверки? – спросила она, усмехаясь в лицо Вульфу.

И Вульф снова принялся ругаться дрожащим голосом.