Суконкин Алексей
Шрифт:
— Иван! Женя ранен!
Иван взвесил на руке пакет с гашишем и вдруг открытой ладонью ударил, что было сил, в нос водителя. Тот завалился в багажник. Иван повернулся к Шишкарю и направил на него ствол пистолета:
— Лежать урод! Шестой отдел!
Тот непонимающе уставился в дуло пистолета, но потом понял, что к чему и быстро выполнил команду.
Иван обернулся к девушкам:
— Девочки, вы не побудете понятыми при осмотре места происшествия?
Девушки переглянулись, улыбнулись и… с
— Атас, менты! — и почти в туже секунду прозвучал выстрел.
Иван обернулся. От «Короны» бежал человек, с обрезом в руках, а из-за машины поднимался Женя, у которого на голове растекалась большим пятном алая кровь. Женя начал стрелять в след убегающему. Иван обернулся на «своих» и зло бросил:
— Лежать, а то убью!
Водитель сполз с багажника на землю. Покровский с готовностью, по собственной инициативе, заложил руки на затылке. Обоих парней трясло от неожиданно изменившейся обстановки…
Юрьев объехал квартал, но никого не встретил. По рации вышел на дежурную часть и сообщил о происшествии. Попросил вызвать подкрепление и скорую помощь. Когда он вернулся назад, Иван уже бинтовал куском тряпки голову Женьки, который после ранения смог вытащить водителя «Короны» из машины и перетащить его к «Москвичу». Женя волком смотрел на лежащих тут же задержанных, пистолета в его руке уже не было.
— Ушел, — процедил Вадим. — Ты как?
— Из обреза его! — ответил за Женю Иван. — Но, кажется только вскользь…
— Сейчас «скорая» приедет. Потерпи…
Женя кивнул, по губам поняв, что сказал Вадим.
Через пару минут подъехала машина ДПС. Вадим обрисовал сержантам приметы боевика, и те уехали на поиски. Еще через пять минут подкатила «скорая помощь» и забрала Женю.
Через полчаса Шишкарь сидел в кабинете и давал подробные показания. Ему сразу дали понять, что после того, что совершил его приятель, жалости испытывать к нему никто в этом кабинете не будет, а потому лучше рассказывать все самому и как можно ближе к тексту…
Над задержанным навис Иван:
— Запомни, крест, на будущее: в этом городе гашиш килограммами может покупать только майор Шилов из шестого отдела! Ты понял?
Шишкарь сидел, низко опустив голову. Когда его отправили в камеру, Вадим сказал:
— Деревня, а все туда же… Насмотрятся боевиков, героями себя чувствуют. Ну вот этот, к примеру, зачем стрелял? Сейчас его поймают, такой срок получит — на всю жизнь хватит. А просто за наркоту сидел бы меньше! Где у этих людей мозги?
— А у них голова из монолитной кости. Нет мозгов, — отозвался Иван. — Я в больницу.
В больнице Иван нашел хирургию, а там и Женю. Того готовили к операции. Иван остановил врача:
— Ну что там, доктор, с моим товарищем?
— Скажу одно — жить будет.
— Рана глубокая?
— Еще бы чуть-чуть и выбило бы
— Слава Богу, что тот отморозок стрелять не умеет.
— Да как сказать… Был бы заряд помощнее, пробил бы голову как пить дать. Дроби просто силы не хватило. Крепкая у вашего товарища голова.
— И на том спасибо!
Иван вышел из больницы. Шутка про монолитную голову сейчас уже была ему не смешна.
Иван вошел в кабинет. Вадим сидел с озабоченным лицом:
— Слушай, ты не помнишь, куда мы деньги дели? Не могу найти, и все.
У Ивана внутри все опустилось. Сорок тысяч может для кого и не деньги, но для оперов это была космическая цифра.
— Вот это номер! — Иван присел на край дивана. — В машине смотрел?
— Смотрел. Я везде смотрел. В обеих машинах.
— Подожди… — Иван, терзаемый смутными сомнениями, выскочил из кабинета и открыв «Чайзер», начал шарить внутри.
Деньги он нашел под роликовым массажером, на спинке сиденья. Прибежал в кабинет:
— Вот они! Я, наверно, в суете бросил их за спинку и забыл. Стрельба началась — уже не до денег было…
Оба облегченно выдохнули.
— Из-за этой наркоты Сорокин в больнице, — сетовал Юрьев. — А у нас столько дел…
Иван чувствовал себя виноватым, и работал с бумагами без лишних слов. Впереди еще было много работы: за ночь предстояло оформить все необходимые для возбуждения уголовного дела документы и «поколоть» задержанных на возможные места появления ушедшего «стрелка» и его связи. О сне можно было смело забыть.
Подготовили спецсообщение в краевое управление об изъятии особо крупной партии наркотиков, оформили документы, и только в пять утра Иван примостился на диван, а Вадим уронил голову на стол.
Спать долго не пришлось. В семь часов в дверь вломился полковник Санин:
— Как Сорокин?
— На операции, — сонно отозвался Иван, до конца еще не поняв, кто перед ним стоит. Когда он, наконец, окончательно проснулся, поздоровался: — Здравствуйте, Анатолий Дмитриевич!
— Что же вы так?
Вопрос остался без ответа.
Санин пересмотрел все документы, сходил и поторопил экспертов, пообщался с задержанными и, уже имея полное представление о случившемся, уехал в десять утра в краевое Управление, по пути заскочив на пять минут в больницу.
В кабинете Иван подбил отрывочные данные, в каком месте можно было искать ускользнувшего стрелка. Судимый за вооруженный грабеж и изнасилование двадцатисемилетний Артем Иванов имел кличку «Сирота». В деревне занимался выращиванием конопли, и было удивительно, что он ни разу не попался до этого на наркоте. Имел обширные связи в криминальном мире, но особо криминалом не ценился: в угоду личного обогащения мог кинуть кого угодно. Физически развит выше среднего. В армии служил в стройбате и демобилизовался старшим сержантом. Постоянно носит при себе оружие: нож или самодельный револьвер. Так же имеет обрез и по некоторым данным — карабин СКС.