Сулейман. Я выбрал тебя
Шрифт:
Катюха работает в бухгалтерии ведущим специалистом и сидит как раз на зарплате, так что всегда первой узнает, если начальство умудряется выбить нам какие-то плюшки.
– Ладно, Катюнь, я побежала, увидимся в обед, – завершаю разговор, взглянув на часы и отметив, что до автобуса остается чуть больше десяти минут.
– Опять на почту, как обычно по понедельникам? – сразу угадывает подруга путь моего следования в первый рабочий день недели.
– Точно.
– Ладно, беги, – дает добро и тут же угрожает. – До обеда я как-нибудь без подробностей дотерплю,
– Договорились, – смеюсь, отключая вызов.
На работе появляюсь в начале одиннадцатого. В этот раз на почте оказывается очередь из пяти бабулек, которые караулят чуть ли не с ночи, чтобы получить пенсию. Потому лишь выслушав жалобы каждой и отстояв резиновые сорок минут, добираюсь до окошка работницы почтамта, взвешиваю конверты, доплачиваю за перевес и оформляю несколько писем «с уведомлением».
– Привет, Маш, тебя Саныч искал. Забежишь к нему? – просит Нина, когда я переступаю порог комитета и, заглянув в кабинет к девчонкам, здороваюсь.
– Да, сейчас разденусь и сразу к нему, – киваю, на ходу начиная расстегивать пальто и отыскивать в кармане сумки ключ от своего закутка.
В первые пару лет мне пришлось поработать в кабинете еще с тремя девушками разных возрастов. Не скажу, что было совсем уж туго, но половина рабочего времени уходила на перетирание различных сплетен, обсуждение благоверных, обновок, новостей и прочей лишней для моего мозга информации, что жутко утомляло.
Когда Соколов при переходе под его начало предложил выбор – одна или в коллективе, не раздумывая, заняла небольшой, но собственный кабинетик. И ни разу с той поры не пожалела.
– Егор Саныч, доброе утро! – приветствую начальника, заходя к нему после короткого стука. – Искали?
– А, да, привет, Маш. Что со спонсорскими письмами? Текст готов? – интересуется шеф, взмахом руки отправляя меня устраиваться на любое свободное место. – Если что, пусть Нина и Светлана тебе помогут все напечатать. Так быстрее выйдет. Да и разнести тоже, думаю, не откажутся, если я им вторую половину дня освобожу.
– Письма я в пятницу уже сделала, самые дальние сегодня с утра отравила заказными письмами, так что не потеряются, да и Михалыча гонять по городу не придется, – отчитываюсь, имея ввиду нашего единственного вечно раздираемого на части водителя.
– Ого, молодец, хвалю, – Саныч не скрывает довольной улыбки и потирает руки, откидываясь в кресле. – Сколько осталось разнести? Штук тридцать?
– Восемнадцать, еще с десяток раскидала сейчас, пока с почты возвращалась.
– Отлично. Тогда давай так. Отдашь оставшиеся Нине, я ее предупрежу, а сама прошерсти старые документы или к юристам в администрацию сгоняй. Нужна болванка договора аренды муниципального имущества. У нас, кажется, нашелся арендатор на помещение в Северном микрорайоне.
?– Это где была старая школа бокса?
– Совершенно верно. В том здании два года назад капремонт делали, помнишь, наверное. А как Вулаев умер, никто его дело продолжить не захотел. Оно так и пустует.
– Выходит, кто-то всё же решился? – закидываю удочку, чтобы
Все-таки душа болеет за то, чтобы в нашем городе спорт развивался, а парни росли настоящими мужиками, а не модельками, качающими бицепсы и трицепсы в спортивных залах для позирования на глянце.
Вот у меня Кравцов, точнее не у меня уже, но не суть. Три раза в неделю в «Фитнес-центр» ходит, коктейли свои протеиновые пьет, за рационом следит, мышцы качает. А встретятся ему в подворотне двое или трое хулиганов, и не уверена, что он от них сможет отбиться. Только если внушительными габаритами и басовитым голосом напугает.
По мне, мужики должны быть мужиками, а не подобиями.
А вот Султанов и против четверых дрался, вспоминаю одну из потасовок после соревнований лет пять назад. В тот раз приезжие боксеры из другого региона оставались в городе на пару суток, так как масштабное мероприятие в один день не укладывалось. Пришлые вечером подпили, пришли в клуб, и решили Сулеймана носом тыкнуть, что он несильно русским выглядит. Тогда он им очень доходчиво объяснил, как они не правы.
Конфликт вскоре замяли, но парни на следующее утро уже помалкивали и на внимание Султанова не претендовали. Оно им не сильно понравилось.
Хмыкаю и качаю головой. Мысли, то и дело самовольно перепрыгивающие на мерзавца, уже не бесят так сильно, что из кожи вывернуться хочется, привыкаю. Но и мириться с ними особого желания не возникает.
Потому, получив от Саныча ответ: «Пока не скажу, чтобы не сглазить», киваю и возвращаюсь к себе. Включаю колонки, настраиваю любимую радиостанцию и, тихонько подпевая, выполняю полученное задание.
***
Обеденный шоппинг с Катюшкой проходит «на ура!». Приобретаю себе строгое, но элегантное платье цвета бургунд. Оно не только выгодно подчеркивает фигуру, вытягивает силуэт за счет юбки ниже колена, но и как-то по-особенному подчеркивает слегка вьющиеся медные локоны.
– О, боги! Этот кошачий взгляд с хитринкой. Прохорова – ты секси, так что даже не думай и бери. Это платье шили конкретно для тебя, – уверенно заявляет Ионова, придирчиво изучая меня в зеркале.
– Беру и даже спорить не стану, – соглашаюсь с мнением подруги.
– И что? Ни одной жалобы по поводу заоблачной цены не поступит? – подкалывает шутница и демонстративно звонко хлопает себя по лбу. – Ах, да, я же забыла, теперь тебе не нужно тратить свои кровные на покупку тонны мяса для вечно голодного мальчика Вадика, а можно вспомнить про себя-любимую. Наконец-то!
– Ка-а-ать, ну хватит язвить, – отмахиваюсь, смеясь.
– Нет, не хватит, – не сдается вредина. – Да тебе поваром можно устраиваться в ресторан после того, как ты Кравцову то парные котлетки из индейки, то кролика в овощах, то осетра по-царски запекала. То же мне, гурман, выискался. Фигуру он поддерживает. Фотомодель-бл… Ох, я бы его сразу поганой метлой за дверь выгнала еще по весне, когда г..вно плывет. Вот и он бы поплыл, как миленький. А ты, дурында, терпела и, как золотая рыбка, все его тридцать три желания старалась выполнить.